Место и роль Пакта Риббентропа-Молотова в процессе возникновения Второй мировой войны: проблемы информационного обеспечения и тактики изложения материала вопроса в учебном процессе.
Сахаров Валентин Александрович,
доктор исторических наук, МГУ им. М.В. Ломоносова,
2010 год
Примером грубой фальсификации истории происхождения Второй мировой войны и места Пакта Риббентропа – Молотова в нём может служить интернетовский учебник «История России». Предложенная в нём организация материала и оценки событий таковы, что вина за Вторую мировую войну возлагается на СССР. Воспроизведем основные положения его версии. Договор о взаимопомощи между СССР и Францией послужил «предлогом для ремилитаризации Рейнской зоны Германией». «Значительное ослабление» СССР «из-за чисток в различных отраслях народного хозяйства, а главное — в Красной Армии» «безусловно, учитывалось» Гитлером «при принятии решения о присоединении к Германии Австрии… и расчленении Чехословакии…». Подписанный в декабре 1938 г. «договор о ненападении» между Францией и Германией «заставляет советское руководство подумать о безопасности своих западных границ», «определиться в выборе наиболее надёжного союзника», информировать Германию о своем желании «улучшить отношения» с ней. Англия и Франция затягивали переговоры с СССР о заключении военного союза против Германии для того, чтобы «воспрепятствовать советско-германскому сближению», но получили лишь «настороженность со стороны СССР». В результате «летом 1939 г.» политические переговоры между ними «зашли в тупик», а переговоры военных делегаций оказались перенесенными на более поздний срок, поскольку советскую сторону «не удовлетворил ранг прибывших в Москву представителей, не имевших чётких полномочий». 23 августа СССР и Германия подписали пакт о ненападении, в секретном дополнительном протоколе (СДП) к которому был зафиксирован раздел сфер влияния между ними в восточной Европе. 1 сентября 1939 г. «с нападения Германии на Польшу» «началась» «Вторая мировая война», а 17 сентября в соответствии с СДП «советские войска перешли польскую границу», «была установлена советско-германская граница», «территория Польши была поделена между Германией и СССР». Как на фактор, способствовавший возникновению мировой войны, указывается на поражение «республиканских сил» в Испании, в виду разрушения их единства «компетентными органами» СССР[1]. Так, с помощью определенного подбора фактов и их интерпретации обеспечивается грубое искажение исторической реальности.
Причины появления подобных версий кроются не только в историческом невежестве авторов или в нежелании фальсификаторов знать то, что им не выгодно, в их злой воле. Причины и в нас самих, в нашей политике, в нашей науке. Они в нашей приверженности традиционной версии истории Второй мировой войны, рожденной в определенных исторических условиях. Её основные положения были сформулированы не в результате исторических исследований, они были продиктованы политическими интересами своего времени и имели определенное политическое объяснение и оправдание. Но с годами ситуация менялась, делая актуальным для использования против СССР, а теперь и РФ того, что прежде объединяло союзников по антигитлеровской коалиции – тезиса об ответственности гитлеровской Германии за развязывание Второй мировой войны. Фальсификаторам истории он позволяет через Пакт Риббентропа — Молотова «привязывать» СССР к Германии и выставлять его в качестве одного из главных, если не главного виновника её начала. Пока борьба с фальсификаторами ведется в рамках этой концепции, она сводится к объяснениям и оправданиям. Очевидно, что тактика обороны в этом случае бесперспективна. Между тем имеющиеся в распоряжении историков материалы не только позволяют критиковать эту концепцию, но и настоятельно требуют основательного пересмотра её.
Дело в том, что процесс возникновения Второй мировой войны и проблема ответственности за неё в принятой концепции не оправдано упрощается, поскольку без должного внимания остается главная политическая и экономическая сила мира того времени — США, которые были в состоянии решающим образом повлиять на развитие мирового политического кризиса. И они повлияли на него. Распространена убежденность, что руководство США не смогло предотвратить Вторую мировую войну. Однако есть достаточно оснований утверждать, что именно оно организовало эту войну.
Речь, конечно, не идет о выведении из-под критики Гитлера и созданной им системы, о снятии с них обвинений за агрессивную внешнюю политику и захватнические планы. Они, безусловно, несут всю ответственность за проводимую ими внутреннюю и внешнюю политику, а также огромную долю ответственности за Вторую мировую войну и всю — за ужасные последствия своего участия в ней. Но проблема политической ответственности за эту войну указанием на них не исчерпывается.
Имеется комплекс документов, свидетельствующий о том, что под руководством президента США Ф.Рузвельта был разработан и осуществлен план организации мировой войны. Хотя эти документы и не позволяют раскрыть истории его создания, но дают ясное представление о его содержании, причинах его появления, методах и приемах его реализации. Речь в данном случае идет о некоторых донесениях польских послов в США (Е.Потоцкий), во Франции (Ю.Лукасевич) и в Англии (Э.Рачинский) министру иностранных дел Польши Ю.Беку, относящихся к концу 1938 – началу 1939 гг. Они содержат сведения, полученные от лиц, пользовавшихся политическим доверием Рузвельта: послов США во Франции (У.Буллит) и Англии (Д. Кеннеди), источником информации для которых выступал сам президент, непосредственно руководивший их работой. Некоторые из них опубликованы[2], другие хранятся в архивах[3].
Впервые призыв, обращенный ко всем «мирным нациям», объединиться для борьбы против сил, угрожающих установленному мировому правопорядку (Пан Америка), прозвучал на весь мир в «Карантинной речи» Рузвельта (5 октября 1937 г.)[4]. Он свидетельствовал об отказе руководства США от «политики изоляции и нейтралитета», о намерении взять на себя роль знаменосца в предстоящей борьбе и стать центром сплочения сил для неё. Через год эмиссары Вашингтона уже вели в столицах европейских государств энергичную работу по ознакомлению их руководства с планом организации войны против Германии и СССР, потенциально угрожавших выгодному США миропорядку. Основные положения этого плана таковы[5].
Необходимость такой войны вытекала из анализа развития международного кризиса с позиций обеспечения «реальных интересов» США в мире, главная угроза которым проистекала из возможной войны между Англией и Францией, с одной стороны, и Германией, с другой. Она могла закончится либо победой коммунистической революции в Европе, либо победой Германии с последующим усилением её и Японии за счет английских и французских колоний. В более отдаленной перспективе они могли бы создать угрозу для США с востока и запада. Поэтому у «влиятельных вашингтонских кругов» созрела решимость защищать «интересы Соединенных Штатов». Она определялась «прежде всего, реальными интересами» США, «а не идеологическими проблемами». Иначе говоря, фашизм, как таковой, руководство США не беспокоил, о гуманизме, демократии, мире между народами не было и речи. Для США важно было исключить развитие европейской войны по нежелательным для США вариантам. Любой ценой! Но, не за свой счет… Поскольку считалось, «что только применение силы и, наконец, война могут положить конец бешеной экспансии Германии в будущем», то подходящим средством представлялась проводимая по сценарию США война, цели, характер, состав участников и размах которой, неизбежно превращали её в мировую.
На завершение подготовки к ней требовалось не менее 2-х лет, после чего «нужно будет приступить к решающим действиям». Определение времени начала войны и право инициировать её руководство США оставляли за собой. В Вашингтоне не верили в то, что в это время Германия нападет на «западные демократии». Польский посол в США, получая информацию о плане Рузвельта, спросил: «каким образом могут быть начаты эти решающие действия, если, допустим, Германия первая не нападет на Англию и Францию», и сказал, что он «просто не видит» «исходного пункта для всей этой комбинации». В Вашингтоне рассчитывали, что Германия направит, «свою экспансию на восток», где дело дойдет «до войны между германским рейхом и Россией». При этом, по свидетельству польского посла, в Вашингтоне не верили в то, что «Германия нападет на Польшу или другую страну Восточной Европы». Это не смущало Рузвельта, он не собирался пускать дело возникновения войны Германии с СССР на самотек, её нужно и можно было организовать. Созданием южного фронта противостояния Германии (Венгрия, Югославия) следовало предотвратить экспансию Германии в богатые природными ресурсами районы юго-восточной Европы. Без этих ресурсов Германия не была способна к ведению крупномасштабной войны с Англией и Францией. Их можно было получить в СССР, но на пути к ним лежала Польша. Поэтому война Германии с Польшей и поражение последней в ней, было важнейшим пунктом в рузвельтовском плане организации мировой войны. Чтобы избежать возможности совместной агрессии Германии и Польши против СССР (их союз сорвал бы план Рузвельта), необходимо было спровоцировать военный конфликт Германии с Польшей. «Данцигская проблема» как нельзя лучше подходила для этого. Следовало только поощрять неуступчивость Польши, что и делалось. Польскому послу, например, говорили, что в Вашингтоне исходят из того, что «Польша является… государством, которое выступит с оружием в руках, если Германия нарушит её границы».
При этом какая-либо помощь жертвам германской агрессии абсолютно исключалась. Послу Польши объясняли: «демократические государства раз и навсегда отказались от вооруженной интервенции, как средства защиты какого-либо государства, ставшего жертвой немецкого нападения». Из этого он мог заключить, что Польша не должна рассчитывать на военную помощь, что в войне с Германией она останется в полном одиночестве. Значит, поляки знали, что их страна приносится в жертву интересам США.
Ход войны между Германией и СССР, конечно, не планировался. В Вашингтоне считали, что «потенциальная сила Советов настоящего времени ещё не известна», но при этом прогнозировали: «вполне вероятно, что, действуя вдали от своих баз, Германия» будет «вынуждена вести длительную и изнурительную войну». Планировался выбор момента вмешательства в неё, он определялся мерой изнурения Германии, выждав который, Англия и Франция «могли бы атаковать Германию и добиться её капитуляции». Их нападение на Германию создавали условия для выбора момента вступления в мировую войну США, роль которых в ней представлялась Рузвельту таким образом: «Если война разразится, мы наверняка не примем в ней участия с самого начала, но мы её закончим».
Широкое ознакомление европейских политиков с этим планом не могло способствовать сохранению его в тайне. Поэтому есть достаточно оснований полагать, что и в Берлине, и в Москве об уготованной Германии и СССР участи вскоре стало известно.
В этом случае понятней становится известное заявление Гитлера, сделанное им в Рейхстаге 30 января 1939 г.: «если еврейскому международному капиталу удастся втянуть народы в очередную войну… это кончится уничтожением евреев а Европе»[6]. Ничем подобным прежде Гитлер евреям не грозил! Теперь он объявил их заложниками. Конечно, никто не снимает с Гитлера ответственности за их судьбу, но справедливости ради надо сказать, что ответственность за неё с ним должны разделить Рузвельт и те силы, интересы которых он выражал и защищал.
Понятней становится и одна из задач внешней политики СССР, сформулированная И.В.Сталиным на ХVIII съезде ВКП(б) 10 марта 1939 г.: «Соблюдать осторожность и не давать втянуть в конфликты нашу страну провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками»[7]. В контексте его доклада эта фраза относилась к США, Англии и Франции, которые, судя по всему, уже приняли план Рузвельта, как менее рискованный для них, чем прежние планы направления экспансии Германии на восток, в которых не были определены способы ограничения её пределов и не было ответа на вопрос, что делать с усилившейся Германией.
В новом свете предстаёт и упорство Англии, Франции, Польши в деле срыва усилий СССР, направленных на создание антигитлеровской коалиции, а также недоверчивое отношение руководства СССР к своим партнерам по переговорам. В новом свете предстают также предложения Англии Германии о разделе мира (колониальная империя, СССР, Китай), к которым Гитлер отнесся скептически, а её стремление к переговорам расценивал, как попытку выиграть время для подготовки к войне и вовлечения в неё Германии в невыгодных условиях осени – зимы 1939-40 г. Она, по его мнению, могла быть спровоцирована занятием Польшей Данцига, о чем он говорил Чиано 13 августа 1939 г.[8].
В свете рузвельтовского плана развязывания мировой войны, как способа уничтожения СССР и Германии в ходе войны «один на один» к вящему удовольствию и пользе господствующего класса США, совершенно по-новому прочитывается и Договор о ненападении между СССР и Германией. Он должен быть расценен, как шаг, направленный на срыв рузвельтовского плана, как акт самосохранения не просто СССР и Германии, но и их народов. Рузвельтовский план «затрещал» по «вине» Сталина и Гитлера в тот самый момент, когда казалось, что он «сработал». Вот в чем причина озлобленности США, Англии, Франции и т.п. против Пакта Риббентропа – Молотова, а также попыток дискредитировать его, представив прологом Второй мировой войны.
Под ударом Германии Польша рухнула неожиданно быстро. И не потому, что СССР нанес ей «удар в спину». Сообразовывая свои действия с планом Рузвельта, польское руководство постаралось минимизировать последствия неизбежного поражения. Вынуждая армию оставлять территорию страны без серьезного сопротивления, оно спасало её от разрушения в ходе боевых действий. Исключение — бои полуокружённых, а затем окруженные войск в районе Варшавы. Интернируясь в Румынии, польское правительство делало невозможным для Германии навязывание Польше невыгодных для неё условий мира (территориальные потери и т.д.). Наверное, с какой-то точки зрения это были рациональное решение, за которое, однако, расплачиваться должен был польский народ. Но при чем здесь И.В. Сталин, СССР? И почему мы должны отвечать за национальное предательство польского руководства?!
Нападение Германии на Польшу было использовано Англией и Францией для формального объявления ей войны. Началась «странная война», которая позволила запустить механизм перерастания локальной европейской войны в общеевропейскую, возложив при этом на Германию всю ответственность за войну, к которой Гитлер не стремился и которую Германия выиграть в принципе не могла. Вместе с тем, она не сковывала начавшегося движения Германии через Польшу на СССР, а в нужный момент позволяла перевести её в режим настоящей войны, обеспечивая себе морально выигрышную позицию «миротворцев». Однако Гитлер спутал их планы.
После разгрома Польши, он направил удар Германии не против СССР, а на запад, против Голландии, Бельгии, Франции и Англии. В результате был захвачен тот плацдарм, который с начала 1939 г. Англия и Франция, в нарушение нейтралитета Бельгии и Голландии и с согласия руководства этих стран готовили для нападения на Германию. Только теперь Гитлер смог повернуть на восток и приступить к подготовке войны против СССР, относительно которой он прежде рассуждал, как о более или менее далекой и не очень ясной перспективе. После разгрома СССР должна была наступить очередь Англии. Война, подчиняясь своим законам, превратилась в общеевропейскую и стала перерастать в мировую. Все это было, было. Но потом, после того, как в соответствии с планом Рузвельта был запущен механизм перевода острого европейского кризиса в глобальное военное столкновение государств и народов.
Война началась, но пошла не совсем так, как рассчитывали в Вашингтоне. Первыми это ощутили на себе поляки. Надежды на скорое освобождение Польши усилиями Англии и Франции стали быстро угасать, а вскоре исчезли совершенно. Оказалось, что польское руководство зря подставило свою страну под удар Германии. Чтобы сохранить «имидж», польским национал — предателям надо было искать виновных «на стороне». «Кандидатуры» лучше, чем СССР, найти было невозможно. Вот в чем причина заинтересованности польской стороны в увязывании начала германо-польской войны с Пактом Риббентропа – Молотова, а также с началом Второй мировой войны, что превращало Польшу в одну из центральных фигур мировой истории того времени. Чего, естественно, не было. Она играла в тех событиях совсем иную, отнюдь не героическую роль.
А война шла своим чередом… 22 июня 1941 г. Германия напала на СССР. Началась Великая Отечественная война. Но это уже другая история. Что касается плана Рузвельта, то США руководствовались им почти до конца мировой войны, приспосабливая его к меняющимся условиям[9]. Об этом свидетельствует рассматривавшийся Ф.Рузвельтом и У.Черчиллем на встрече в Квебеке (20 августа 1943 г.) секретный американский меморандум № 121, в котором, в частности, ставилась задача: «Попытаться повернуть против России всю мощь непобежденной Германии все ещё управляемой нацистами… Это, вероятно, приведет к завоеванию Советского Союза той самой могущественной и агрессивной Германией… чтобы не допустить последующего господства Германии над всей мощью Европы, мы вместе с Великобританией будем обязаны после завоевания России Германией взяться еще раз и без помощи России за трудную задачу нанести поражение Германии»[10].
Пакт Риббентропа — Молотова не был ни причиной, ни прологом Второй мировой войны. Он переадресовал войну тем, кто готовил её для Германии и СССР, он сорвал планы врагов СССР и его народов, и заставил их самих оплачивать собственные просчеты.Как говорится, не рой другому яму, сам в неё попадешь! Вот откуда ненависть, которую невольные союзнички СССР по антигитлеровской коалиции (и поляки с ними) испытывают к Пакту Риббентропа – Молотова. Им нужно отвлечь внимание народов от подлинных виновников Второй мировой войны и переложить собственную ответственность перед ними на чужие плечи. Вот откуда стремление к фальсификации роли СССР в истории происхождения Второй мировой войны.
Решение Иосифа Виссарионовича Сталина подписать Пакт о ненападении с Германией уберег СССР от войны, которой он не мог выиграть. Иначе говоря, оно спасло народы СССР от гибели. У нас нет ни оснований, ни смысла негодовать на И.В.Сталина за этот Пакт, ни извиняться за него перед кем бы то ни было.
Вот почему так важно разрабатывать и продвигать в сознание людей новую концепцию происхождения (и развития) Второй мировой войны, в которой фундаментальные интересы исторической науки, будут доминировать над изменчивыми интересами политики. Это позволит перейти в действительное наступление против фальсификаторов и положить конец, если не их работе, то, по крайней мере, их господству как в учебно-методической литературе, так и в сознании учащихся.
[1] http://www.istorya.ru/book/uchebnik01/10_3_3.php; http://www.istorya.ru/book/uchebnik01/10_4_1.php.
[2] См.: Polnische Dokumente zur Vorgeschichte des Krieges. Erste Folge. Berlin, 1940; СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны (сентябрь 1938 – август 1939 гг.). Документы и материалы. – М.: 1971. С.86–89, 190–191; Год кризиса, 1938 – 1939: Документы и материалы. Т.1. — М.: 1990. С.110–112, 217-219.
[3] Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.7445. Оп.2. Д.294.
[4] ГАРФ. Ф.7445. Оп.2. Д.294. Л.707.
[5] См.: Сахаров В.А. «Забытый» план мировой войны. Мировая война в планах президента США Ф.Д.Рузвельта//Свободная мысль. — 2009. №9. С. 91-106.
[6] Буллит А. Гитлер и Сталин: Жизнь и власть: Сравнительное жизнеописание. Т.2. — Смоленск, 1994. С.210.
[7] Сталин И.В. Вопросы ленинизма. Изд. 11-е. — М.: 1953. С.614.
[8] ГАРФ. Ф.7021. Оп.114. Д.294. Л.395-398.
[9] См.: Сахаров В.А. К истории одного предательства. Из истории тайных переговоров Великобритании, США и Германии (1941 – 1943) – Свободная мысль. 2009. №1. С.129-142; №2. С.131–146.
[10] См.: Мартиросян А.Б. Кто проторил дорогу к пакту? — М.: 2009. С.249-251.