Ленин и Троцкий: Дискуссия о предназначении, политической и экономической сущности НЭП

14.08.20 Теоретические работы, статьи ЛенинмарксизмНЭПпартийная борьбареволюцияСахаров В.А.строительство социализматеорияТроцкий

Скачать ePub mobi PDF печать

Сахаров Валентин Александрович — кандидат исторических наук, доцент кафедры политической истории Факультета государственного управления МГУ им. М.В. Ломоносова. Специализируется на проблемах истории российской революции, внутренней политики советского государства.

12 мая 2004 года

Проблема НЭПа, утратив прежде присущее ей место в отечественной историографии, тем не менее, продолжает оставаться в центре внимания историков. Время от времени профессиональный интерес к ней проявляют политики и экономисты. Несмотря на обилие литературы, в истории нэпа до сих пор остается много не ясного, дискуссионного, в том числе и истории его становления. В советской историографии история формирования нэпа отрывалась и отрывается от той борьбы в руководстве РКП(б), которая сопровождала его, в результате чего возникала упрощенная картина истории его становления. В историографии времен так называемой «перестройки» широкое распространение получило мнение о том, что реально существовавшая НЭП являла собой результат неправильно понятой идеи, следовательно, была неправильно сформированной и неправильно проводимой экономической политикой. Правильным признавался тот вариант НЭПа, который признавал и навязывал истории тот или иной автор. НЭП отрывался от его подлинных авторов, конструкторов, архитекторов, от их идей, планов. В результате серьезно искажалась та борьба идей, которая сопровождала становление НЭПа. Часто «героем» этой истории оказывался Бухарин, не представивший в это время собственной цельной концепции НЭПа и поэтому не оказал сколь-либо заметного влияния на выработку принципиальных положений ее.

В реальности ход борьбы по вопросам формирования НЭПа, определения его политической сущности и экономического содержания определялся теми предложениями, с которыми выступали В.И. Ленин и Л.Д. Троцкий. В ходе этой борьбы была приняты и осуществлены ленинские идеи о НЭПе. Поэтому реальный НЭП– это тот НЭП, который нашел отражение в работах В.И. Ленина, а также в партийно-государственных документах, имевших в основе или ленинские представления, или общие принципы, выработанные им. Иного НЭПа не было.

Ленинские взгляды на НЭП изучены обстоятельно, этого нельзя сказать о взглядах Троцкого и, тем более, о дискуссии, которая происходила между ними по вопросам НЭПа. Советская историография уклонялась от их сопоставления и, в результате, от ее внимания ускользал вопрос о существовании различных моделей НЭПа, которые предлагались Лениным и Троцким. В постсоветской историографии преобладало мнение о близости взглядов В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого на проблематику НЭПа, даже в том случае, если фиксировались серьезные разногласия между ними. В итоге, сильно обеднялась и искажалась внутрипартийная борьба в начале 1920-х гг. Эта дискуссия, принимавшая временами очень острый характер и, во многом предопределившая последующую внутрипартийную борьбу, осталась для исторической науки во многом «неизвестной войной».

В настоящей статье мы намерены остановиться на некоторых узловых и, на наш взгляд, недостаточно проясненных и дискуссионных проблемах формирования НЭПа в 1921-1922 гг.

Окончание Гражданской войны совпало с началом тяжелейшего политического кризиса, порожденным многолетней войной, разрухой, голодом, политическими ошибками, усталостью народа, неустроенностью жизни. Кризис не разразился вдруг, он нарастал постепенно, заставляя отказываться от прежних планов борьбы с ним и искать новые. Сначала его преодоление мыслилось в рамках прежней политики – т.н. «военного коммунизма» – и уже принятой тактики восстановления народного хозяйства, согласно которой в первую очередь необходимо было восстановить крупную промышленность на средства, изъятые из деревни, долг которой впоследствии предполагалось покрыть поставками промышленной продукции, создавая одновременно предпосылки для развития сельского хозяйства[1]. Стимулирование крестьянского хозяйства мыслилось на базе использованием методов политики «военного коммунизма», за счет распространения на него методов плановой экономики[2]. 30 ноября 1920 г. В.И. Ленин предложил вместо продразверстки ввести продналог, совместив его с продуктообменом между городом и деревней, промышленностью и сельским хозяйством[3].

Однако эти меры не давали ожидаемого экономического эффекта, недовольство в деревне продолжало усиливаться, заявляя о себе подымающимся числом крестьянских восстаний, которые Ленин расценил как подымающуюся крестьянскую контрреволюцию, борьба с которой будет происходить по принципу «кто кого?»[4]. Чтобы предотвратить нежелательное развитие событий В.И. Ленин 8 февраля 1921 г. внес в Политбюро предложение пойти навстречу трудящемуся крестьянству, для чего заменить изъятие хлеба по разверстке натуральным налогом, уменьшенным по сравнению с разверсткой, ввести стимулирование работы крестьянина понижением процента налога и «расширить свободу использования земледельцем его излишков сверх налога в местном хозяйственном обороте, при условии быстрого и полного внесения налога»[5]. Политическая цель этого маневра была ограничена определенными рамками: сбить волну контрреволюции, возвратить политическое взаимопонимание с крестьянством, наладить с ним взаимодействие в области экономической и создать политические условия для продолжения социалистической революции. Этот маневр не означал признания проводившейся в прошлом политики ошибочной в принципе. Предложения В.И. Ленина легли в основу принятого Х съездом РКП(б) (март 1921 г.) решения о переходе к новой экономической политике.

В отечественной литературе последнего времени утвердилась мнение, что автором НЭПа являлся не Ленин, а Троцкий. В основе его лежит не столько сравнительный анализ предложений Ленина и Троцкого, сколько утверждения Троцкого[6]. Вопрос об авторстве НЭПа очень важен для понимания всей глубины разногласий В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого по вопросу НЭПа, поэтому мы остановимся на нем.

Троцкий основывал свои претензии на авторство НЭПа на факте внесения им в начале 1920 г. предложения перейти к от разверстки к продовольственному налогу в деревне и к договорным отношениям в промышленности[7]. Это было время, когда мирная передышка в ходе Гражданской войны позволила выдвинуть на первый план вопросы хозяйственного строительства. Выступая на заседании Московского комитета РКП(б) 6 января 1920 г. с докладом «Основные задачи и трудности хозяйственного строительства», Троцкий заявил: «Пока у нас недостаток хлеба, крестьянин должен будет давать советскому хозяйству натуральный налог в виде хлеба под страхом беспощадной расправы. Крестьянин через год привыкнет к этому и будет давать хлеб. Мы выделим пролетарские части, сотню-две тысячи для создания продовольственных базисов. И тогда, создав… возможность общей трудовой повинности, как принудительной, при огромном значении воспитательного фактора, мы сумеем наладить наше хозяйство» (курсив наш. – В.С.)[8].

В феврале 1920 г. Троцкий внес в ЦК РКП(б) тезисы: «Основные вопросы продовольственной и земельной политики», в которых развил свои предложения: «Нынешняя политика уравнительной реквизиции по продовольственным нормам, круговой поруки при ссыпке и уравнительного распределения продуктов промышленности направлена на понижение земледелия, на распыление промышленного пролетариата и грозит окончательно подорвать хозяйственную жизнь страны». «Продовольственные ресурсы грозят иссякнуть, против чего не может помочь никакое усовершенствование реквизиционного аппарата. Бороться против таких тенденций хозяйственной деградации возможно следующими методами: 1. Заменив изъятие излишков известным процентным отчислением (своего рода подоходно-прогрессивный натуральный налог) с таким расчетом, чтобы более крупная запашка или лучшая обработка земли представляли все же выгоду; 2. Установив большее соотношение между выдачей крестьянам продуктов промышленности и количеством ссыпанного ими хлеба не только по волостям и селам, но и по крестьянским дворам» (курсив наш. – В.С.)[9].

По свидетельству Троцкого «Ленин выступил решительно против этого предложения. Оно было отвергнуто в центральном комитете одиннадцатью голосами против четырех. Как показал дальнейший ход вещей, решение Ц.К. было ошибочно», «переход на рыночные отношения был отвергнут», «хозяйство еще целый год после того билось в тупике»[10].

В предложении Троцкого были элементы и будущего НЭПа, и прежней политики «военного коммунизма». В части продналога они, действительно, перекликались с предложениями Ленина февраля 1921 г. и, таким образом, предшествовали им, но, в тоже время, они противостояли им в вопросе о системе экономических отношений, в которую продналог был включен.

Продналог принято считать своего рода «визитной карточки» НЭПа, однако это утверждение отражает несколько упрощенное понимание НЭПа. В НЭПе важен был не только сам налог, но и его размер, который мог или стимулировать хозяйство, или угнетать его сильнее любой продразверстки, а, кроме того, то, как он «вмонтирован» в хозяйственную систему. Как видно из предложений Троцкого и Ленина, налог может быть вписан либо в систему запрещающую торговлю, либо – в систему разрешающую ее. Именно эта система определяет и экономическое содержание налога, и ту роль, которую он способен сыграть в социально-политическом развитии страны. Это обстоятельство имеет решающее значение для оценки ленинского НЭПа и экономической политики, которая следовала из предложений Троцкого.

В предложении Л.Д. Троцкого речь идет о «выдаче» крестьянам продуктов промышленности» и нет никаких намеков на «рыночные отношения», на рынок. Следовательно, в них налог не играет той экономической и политической роли, которую он имел в предложениях В.И. Ленина, суть которых как раз и заключалась в этой увязке налога со свободой торгового оборота (в местном масштабе). Говоря о налоге, Троцкий делал лишь первый шаг в том направлении, в котором предлагал идти Ленин, шаг, который невозможно оценить как меру главную, решающую проблему. Уже поэтому нет оснований считать Троцкого подлинным автором той новой экономической политики, которая по предложению Ленина была принята Х съездом РКП(б).

Из этих различий следуют и другие, позволяющие говорить о двух совершенно разных концепциях политики, предлагавшихся Лениным и Троцким. Прежде всего, речь идет о совершенно различном социально-экономическом и политическом смысле их предложений. Троцкого налог интересует как средство стимулирования индивидуального крестьянского хозяйства к увеличению производства и поставок хлеба, а Ленина – предотвращение крестьянской контрреволюции. Поэтому смысл предложений Л.Д. Троцкого состоит в хозяйственно-административном маневре, а В.И. Ленина – в политическом маневре, обеспечению которого подчинены все вопросы административного обеспечения ее[11].

Поскольку Троцкого интересует исключительно проблема получения хлеба, то неизбежные социальные последствия для него отступают на второй план или вообще не имели существенного значения. Очевидно, поэтому его предложения направлены на стимулирования, в первую очередь, зажиточных слоев деревни и кулака, хозяйство которых скорее и в большей мере могло обеспечить сдачу хлеба а, следовательно, получить возможность, во-первых, платить более низкий налог и, во-вторых, поощряться большим количеством промышленных товаров. Предложения Троцкого неизбежно вели к радикальному изменению классовой политики советской власти в деревне и имели своим следствием усиление экономических и политических позиций противников советской власти и ослабления позиций ее сторонников. Ленина же интересовала задача восстановления политических отношений с массой крестьянства и установления с ней экономических отношений на условиях, приемлемых для нее. Отсюда известная практика освобождения от налога бедноты, умеренное обложение середняцких хозяйств и усиленное – зажиточных и кулаков. Таким образом, если ленинский НЭП вел к расширению социальной базы социалистической революции, то предложения Троцкого – к ее сужению.

Крестьянство, как таковое для Троцкого не было интересно. Показательны его рассуждения о НЭПе год спустя после его принятия (8 января 1922 г.). Он утверждал, что НЭП «состоит, с одной стороны, в восстановлении рынка как основы чисто капиталистических форм хозяйства. С другой стороны, в использовании рыночных форм обмена, калькуляции и учета для развития и самопроверки социалистического хозяйства»[12]. Таким образом, говоря о содержании НЭПа, он никак не обозначил проблемы крестьянства, ни в социальном, ни в политическом, ни в экономическом аспектах. В.И. Ленин на Х1 съезде (март 1921 г.), фактически возражая Л.Д. Троцкому, дал иную интерпретацию НЭПа: «Все значение новой экономической политики, которое в нашей прессе еще часто продолжают искать везде, где угодно, но не там, где следует, все значение в этом и только в этом: найти смычку той новой экономики, которую мы с громадными усилиями создаем, с экономикой крестьянской» (Курсив наш. – В.С.)[13]. Между взглядами Ленина и Троцкого о существе НЭПа практически нет ничего общего.

С разным пониманием существа НЭПа связано и различное понимание его назначения. Для В.И. Ленина главное в политике, а администрирование лишь обеспечивает успех НЭПу. Для него НЭП – это классовый маневр, стремление изменить движение революции так, чтобы учесть и новые условия, и накопленный политический опыт, чтобы лучше опереться на реальные возможности, попытка «зацепить» и вовлечь в русло социалистической революции крестьянство[14]. А у Троцкого, наоборот, главное в администрировании, а политический эффект является лишь следствие правильного администрирования. Для Троцкого НЭП– это тоже маневр, но совершенно иной – это маневр с целью обеспечить более эффективное использование ресурсов мелкобуржуазной деревни в интересах социалистического сектора. Поэтому не случайно то, что у Ленина хорошо прочитывается «крестьянская» направленность НЭПа, а у Троцкого — «городская».

Различна у Ленина и Троцкого и оценка причин, диктующих необходимость уступки крестьянству. По мнению В.И. Ленина причина состоит в том, что диктатуре пролетариата не удалось приспособить к своим требованиям крестьянскую экономику. Поэтому теперь именно она, как сторона, во-первых, заинтересованная, а, во-вторых, более способная к маневрированию, должна взять на себя инициативу и приспособить государственный сектор экономики к крестьянской экономике, чтобы позднее получить возможность для постепенного преобразования мелкобуржуазной крестьянской экономики в социалистическую.

Троцкий соглашался на эту уступку крестьянству ради оптимизации системы управления и использования рыночных методов хозяйствования для приспособления крестьянского хозяйства к потребностям крупной промышленности[15]. Для позиции Л.Д. Троцкого показательно письмо, которое он направил в ЦК РКП(б) по прошествии года, в феврале 1921 г. В то самое время, когда Ленин, видя выход из создавшегося положения в изменении политики в отношении крестьянства, вносил свои предложения по новой экономической политике, Троцкий, как и год тому назад, констатируя кризис и плохую работу хозяйственного аппарата, не считал, что настало время что-либо менять в межклассовых отношениях. Главную проблему он, по-прежнему усматривал в кризисе работы хозяйственного аппарата, а решение ее — в реорганизации системы управления и в усилении плановых начал в народном хозяйстве[16].

И Ленин, и Троцкий говорили о НЭПе, как об отступлении, но понимали это отступление совершенно различно. У Ленина отступление – это тактический маневр для укрепления связей со стратегическим союзником, от достижения политического соглашения и установления экономического сотрудничества, с которым зависит судьба революции. А у Троцкого — отступление от методов хозяйствования, свойственных социализму, к методам хозяйствования, рожденных капитализмом.

Эти разногласия, вполне обозначившиеся в самых первых предложениях Троцкого и Ленина относительно принципов новой экономической политики, свидетельствуют о принципиальном характере расхождений их взглядов в отношении НЭПа. Уже поэтому нельзя говорить не только о тождестве, но даже о близости взглядов В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого на НЭП.

Правда, нет оснований переоценивать политическое значение этих разногласий в период принятия НЭПа. Об этом говорит тот факт, что Троцкий принял предложения Ленина и голосовал на Х съезде РКП(б). Почему? Видимо, потому, что он, с одной стороны, видел в ленинских предложениях способ укрепления экономических и политических позиций советской власти, а с другой — надеялся на то, что в дальнейшем ему удастся скорректировать НЭП в соответствии со своими представлениями о нем.

Если основание для такого вывода? Думаю, есть. Во-первых, НЭП, как он виделся Ленину весной 1921 г., включал в себя некоторые принципиальные идеи, сформулированные им весной 1918 г., скорректированные так, чтобы сделать их приемлемыми для крестьянства и способными обеспечить первоочередное восстановление сельского хозяйства. Не случайно Ленин в это время стал гораздо чаще, чем прежде, обращался к своей брошюре «Очередным задачам советской власти» и др. работам этого цикла, в которых большое внимание было уделено госкапитализму, и указывал на то, что нового в НЭПе, много меньше, чем думают[17]. В троцкистской интерпретации НЭП – это, в значительной мере, та же ленинская программа весны 1918 г.[18], скорректированная собственными предложениями так, чтобы обеспечить первоочередное восстановление крупной промышленности за счет обеспечения поступления продуктов из деревни с помощью стимулирования отдельных крестьянских хозяйств как в отношении увеличения их производства, так и сдачи их.

Во-вторых, об известной близости их взглядов говорит совпадение некоторых оценок, касающихся НЭПа, как политической тактики и совокупности методов хозяйствования, присущих переходному от капитализма к социализму периоду. Речь идет о совпадении оценок НЭПа, как уступки крестьянину, как специфического метода использования методов капитализма в интересах социалистической революции, а не как возврата к капитализму. Речь идет о совпадении в признании решающего значения командных высот для определения меры уступок антисоциалистическим силам. О признании возможности отказаться от НЭПа и вернуться к продуктообмену в случае начала революций в других странах и необходимости отказа от нее в случае войны. О признании того, что НЭП не отменяет партийной программы, а только вносит серьезные изменения в методы работы. Речь идет о признании международного значения НЭПа, как политики необходимой для обеспечения перехода от капиталистической к социалистической организации производства. О признании новой экономической политики, принятой Х съездом РКП(б), тактическим маневром и т.п.[19]

Поскольку эти совпадения не затрагивали сущности НЭПа, как политики, направленной на обеспечение соглашения с крестьянством, то они, при всей их важности, не могли предотвратить нарастания расхождений между В.И. Лениным и Л.Д. Троцким по мере того, как в процессе формирования новой экономической политики от общих идей переходили к выработке конкретных экономических планов и хозяйственного механизма. В ходе этой работы разногласия Ленина и Троцкого в вопросах, относящихся к пониманию социально-политической сущности НЭПа, приобретали все больнее значение и предопределили обострение борьбы, которая развернулись по вопросам тактики восстановления народного хозяйства, по вопросу о методах и системе управления, необходимых для решения насущных и перспективных задач развития экономики и революции.

До перехода к НЭПу считалось само собой разумеющимся, что в первую очередь должна быть восстановлена крупная промышленность, как основа социалистической экономики и уже потом осуществлена реконструкция сельского хозяйства. Но уже в первом предложении Ленина (8 февраля 1921 г.) фактически содержалось признание необходимости и неизбежности изменения тактики: первоочередного восстановления сельского хозяйства, как задачи совершенно неотложной, в решении которой крупная промышленность сразу помочь не могла. Вслед за этим В.И. Ленин начал развивать мысли о необходимости отказаться от прежнего плана восстановления народного хозяйства, верного в принципе, но неосуществимого в реальных условиях начала 1920-х гг., о необходимости принятия новой тактики восстановления народного хозяйства, при которой восстановление промышленности следовало за восстановлением сельского хозяйства, а не предшествовало ему. [20] Наиболее законченное, четкое и развернутое изложение изменения тактики Ленин дал в статье «О значении золота теперь и после полной победы социализма» (ноябрь 1921 г.), имевшей программной значение[21].

Троцкий же настаивал на сохранении прежней тактики. 7 августа 1921 г. он предложил вниманию Пленума ЦК РКП(б) «Тезисы о проведении в жизнь начал новой экономической политики», в которых, в частности, писал: «При новом курсе, как и при старом, главной задачей является восстановление и укрепление крупной национализированной промышленности (курсив наш. – В.С.)».[22] Пленум не поддержал предложений Троцкого.

Как видно, у В.И. Ленина интересы немедленной нормализации отношений с крестьянством определяли смысл и реальное наполнение НЭПа, являлись причиной перехода к ней и ее оправданием, а у Л.Д. Троцкого нормализация отношений с крестьянством, удовлетворение его экономического интереса должно было стать следствием длительного процесса восстановления крупной промышленности.

Из разного понимания сущности и предназначения нэпа, из разных представлений о тактике восстановления народного хозяйства проистекали разногласия Ленина и Троцкого в вопросах роли и места плана и рынка и о соответствующей перестройке хозяйственного механизма. Если в первую очередь восстанавливать сельское хозяйство, то, естественно, планирование теряло прежнее значение, сокращалась его сфера, изменялись задачи, а роль рыночных рычагов в экономике, наоборот, возрастала в той мере, в какой это требовалось для оживления сельскохозяйственного производства и установления экономической смычки между городом и деревней. Известно, что Ленин высоко оценивал план ГОЭЛРО — перспективный план развития страны[23]. Вместе с тем, он считал, что в условиях предоставления хозяйственной самостоятельности промышленным предприятиям роль оперативного планирования в народном хозяйстве неизбежно сократится. Отсюда его требования перестроить работу Госплана так, чтобы превратить его из органа оперативного планирования в экспертную комиссию при Совете Труда и Обороны (СТО), являвшейся специальной комиссией Совета народных комиссаров РСФСР, которая непосредственно занималась вопросами экономики[24]. В.И. Ленин требовал, чтобы Госплан перестроил свою работу в соответствии с требованиями НЭПа, чтобы он, планируя «основы общегосударственного хозяйственного плана на ближайший период, год или два», брал «за исходный пункт» «продовольствие», лимитирующее развитие других отраслей, и «особое внимание обратить на промышленность, дающую предметы годные для обмена на хлеб» (Курсив наш. – В.С.)[25].

Если же в первую очередь восстанавливалось крупная национализированная промышленность, то методы директивного планирования сохраняли свое значение, и не только для того, чтобы обеспечивать распределение сырья, но и для подчинения работы всех секторов народного хозяйства интересам крупной промышленности. Именно такого мнения придерживался Л.Д. Троцкий. Оно вполне соответствовало его представлениями о НЭПе. В письме в ЦК РКП(б) (февраль 1921 г.) он очень низко оценивал план ГОЭЛРО, отрицая его именно как план, следовательно, отрицал наличие перспективного плана[26]. Он был против превращения Госплана из органа оперативного планирования в орган консультативный, не имеющий права принимать окончательные решения, в комиссию экспертов, работающих по заданиям правительства. Троцкий предлагал предоставить Госплану право «идейно, организационно руководить выработкой, проверкой, регулировкой осуществления хозяйственного плана изо дня в день, из часа в час». Причем, и планирование и руководство осуществлением планов должно было не в интересах восстановления сельского хозяйства и экономической связи между городом и деревней, в первую очередь, а «под углом зрения крупной государственной промышленности»[27].

Осенью 1921 г. стало ясно, что произведенная уступка недостаточна, что стихию капиталистических отношений в рамках госкапитализма удержать не удается, хозяйственная жизнь перехлестывает через установленные для нее рамки. Приходилось признавать то, что получилось — свободу торговли, возможность допущения которой категорически отрицалась весной 1921 г. В.И. Ленин признавал: «товарообмен сорвался: сорвался в том смысле, что он вылился в куплю-продажу… частный рынок оказался сильнее нас, и вместо товарообмена получилась обыкновенная купля-продажа, торговля».[28] Признание этого факта означало, что расчеты Ленина ограничить торговлю с помощью механизмов госкапитализма, которые легли в основу решений Х съезда РКП(б), оказались ошибочными.

Возникла ситуация выбора: дать бой на ранее занятых позициях или отступить еще. В первом случае следовало с помощью оперативного планирования поставить под контроль формирующийся рынок и поставить его в жесткие рамки, подчинив крестьянское хозяйство и товарооборот интересам восстановления крупной промышленности. Это, фактически, означало бы отказ от первоначального варианта НЭПа и шаг назад – в сторону политики «военного коммунизма», к тем вариантам замены продразверстки продналогом, которые обсуждались в 1920 г. Во втором случае надо было не только признать факт установления свободной торговли, но и сообразовать свои действия с ним. Это тоже фактически означало отказ от первоначального принятого варианта НЭПа и шаг от него, но шаг в другом направлении – в направлении развития общей идеи, а не отказа от нее.

Для В.И. Ленина выбор был предопределен тем, что спасение революции он связывал с налаживанием отношениями пролетариата и крестьянством[29]. Поэтому он предложил еще отступить. Теперь главный вопрос НЭПа для него переместился в плоскость определения предела новых уступок. Л.Д. Троцкий воспринял срыв первоначального варианта НЭПа как подтверждение правильности своих предложений о НЭПе. С осени 1921 г. он активизировал свои попытки обеспечить корректировку НЭПа в соответствии со своими предложениями. Ленин предложил свой вариант изменения НЭПа.

Чтобы вернее оценить размер и характер возникшей проблемы, необходимо вспомнить, что, разрабатывая первоначальный вариант НЭПа, В.И. Ленин исходил из предположения, что отступление в экономике будет ограниченным: от использования методов, свойственных социалистической экономике (план, товарообмен и т.д.) советская власть перейдет к широкому использованию госкапитализма. Под госкапитализмом Ленин понимал, во-первых, сектор (уклад) экономики и метод социалистического преобразования экономики страны. Предприятиями, представлявшими собой госкапиталистический уклад, считались, во-первых, те, которые находились в собственности государства, но был сданы в аренду отечественным (в т.ч. нэпманы) или иностранным (концессия) капиталистам, во-вторых, кооперация предприятия, объединявшие мелких товаропроизводителей, в-третьих, те государственные предприятия, где государству, как собственнику, приходилось вступать в экономические отношения с мировым капиталистическим рынком (монополия внешней торговли) и самому вести дело, используя методы, свойственные капиталистическому предприятию[30].

Государственный капитализм в условиях диктатуры пролетариата являлся таким социально-экономическим укладом, который позволял осуществить «своеобразный выкуп» советской властью экономики у тех капиталистов, которые были готовы к сотрудничеству с ней на условиях превращения их в специалистов. Это позволяло «перехватить» у капиталистов предприятия на ходу, не дезорганизуя, и не останавливая производства[31]. Важная роль госкапитализму отводилась также в деле социального преобразования мелкобуржуазных слоев (мелкая буржуазия, крестьяне), поскольку с его помощью (хлебная монополия, кооперация, подконтрольный частный капитал) можно обуздать мелкобуржуазную стихию и, таким образом, помочь им перейти от капитализма к социализму[32].

Таким образом, в системе существовавших в Советской России социально-экономических укладов, государственный капитализм оказывался способным преобразовывать досоциалистические социально-экономические уклады (частнокапиталистический, мелкобуржуазный и патриархальный) в социалистический. Благодаря этой способности, госкапитализм выступал не только в качестве социально-экономического уклада, но и способа, метода превращения социалистического уклада в доминирующий, господствующий уклад, и, в итоге, определял собой все народное хозяйство.

Вынужденная условиями Гражданской войны национализация промышленности, железнодорожного и водного транспорта т.п. сделала госкапитализм и как социально-экономический уклад, и как специфический метод социалистического строительства, ненужным. Но с переходом к НЭПу госкапитализм в глазах В.И. Ленина снова приобрел актуальность[33], т.к. позволяла увидеть перспективу роста социалистического сектора и наращивать социалистический сектор экономики. Осенью 1921 г., когда стала ясна необходимость допущения свободы торговли, той свободы, которую должен был сковать госкапитализм, тогда стало ясно, что госкапитализм не может служить основной базой НЭПа. Хотя госкапитализм мог быть использован для обеспечения движения к социализму, однако база НЭПа должна лежать в более «глубоких» пластах капиталистических отношений. Отступление от госкапитализма означало шаг в теоретическую и политическую неизвестность – как обеспечить начало строительства основ социалистической экономики с помощью свободной торговли. Настало время для более глубокого осмысления всего опыта революции, представлений о путях и методах перехода от капитализма к социализму.

Новая концепция НЭПа в основных чертах была разработана В.И. Лениным в ряде выступлений осени 1921 г. В докладе «Новая экономическая политика и задачи политпросветов» на II Всероссийском съезде политпросветов (17 октября 1921 г.) Ленин обосновывал необходимости нового отступления, объяснял его политический смысл и выявлял возможности движения к социализму в новых условиях. Одновременно он переосмысливал и переоценивал экономическую политику времен Гражданской войны. Теперь Ленин акцентировал внимание уже не на вынужденном (разрухой) характере НЭПа, а на том, что в нем проявилось фактическое признание ошибочности прежних представлений о процессе развития социалистической революции. При этом он признавал, что пределы нового отступления еще не известны[34]. В результате, хотя В.И. Ленин выражал полную уверенность в победе революции, в достаточности у государства политических и экономических рычагов, будущее рисовалось отнюдь не в радужных тонах. Спасение революции он видел в готовности и способности учиться хозяйствовать у капиталистов[35].

Картина, которую рисовал Ленин, получалась удручающая: недавно закончилась тяжелейшая война, в которой, считалось, вопрос «кто-кого» снят, найдена и опробована политика, вполне отвечавшая марксистской теории. Однако тут же выяснилось, что вопрос «кто-кого» еще только предстоят решать в борьбе с крестьянством и за крестьянство. Принятый Х съездом нэп, казалось, давал все надежды на положительное решение этого вопроса в пользу советской власти. А теперь, оказывается, что все надо начинать сначала, что вопрос «кто-кого» будет решен в пользу социализма только в том случае, если большевики смогут научиться хозяйствовать у капиталистов и для этой учебы, придется допустить частичное возрождение капитализма.

В.И. Ленин признавал, что в этих условиях неизбежны проявления панических настроений[36]. И он не ошибся. 27 октября Г.И. Петровский по прямому проводу из Харькова сообщил И.В. Сталину: «В Харькове… выступление В.И.Ленина вызвало чувство уныния среди рабочих, как выступление, которое сдает позиции» и просил «разъяснения Вл[адимира] Ильича, иначе ЦК ПКУ находится в растерянном состоянии». Пересылая В.И. Ленину этот текст, И.В. Сталин сообщил свое мнение: «Т. Ленин. Читал и думаю, что нужно немножечко смягчить форму (имею в виду будущее выступление на моск[овской]конференции)»[37].

В выступлении на II Всероссийском съезде политпросветов Ленин поставил проблему во всей ее сложности, но ответа на главный вопрос — о базе формирования нового варианта НЭПа, он еще не дал. Решение относительно новой базы НЭПа В.И. Ленин, видимо, нашел в период между 17 октября и 29 октября 1921 г., когда состоялось его выступление на VII московской губернской партконференции. Готовясь к нему, В.И. Ленин, судя по всему, учел реакцию на свое предыдущее выступление и прислушался к совету И.В. Сталина. Откровенное признание прошлых и новых ошибок он компенсировал более развернутым обоснованием возможности их преодоления. Он подробно остановился на эволюции взглядов на процесс строительства социализма, настраивая на спокойное, деловое отношение к новым поворотам политики, на критическое отношение к опыту. Но, самое главное, именно здесь он впервые, со всей определенностью, четко сформулировал новую базу для новой экономической политики, предложив отступить от государственного капитализма к государственному регулированию купли-продажи и денежного обращения[38]. Он считал этот вариант НЭПа «единственно для нас возможным». Это обстоятельство искупало все недостатки и трудности формирования экономической политики и замедление темпов развития по сравнению с прежними планами. Главное же, по мнению Ленина, этот вариант НЭПа был способен обеспечить «более прочное» движение вперед и восстановление крупной промышленности[39].

Новые взгляды и предложения В.И. Ленина нашли отражение в решения ХI Конференции РКП(б) и IХ съезда Советов РСФСР.

Произведенное отступление и осмысление новой ситуации и политики с точки зрения перспектив развития социалистической революции позволило В.И. Ленину сделать вывод о том, что предел отступления уже обозначился и он не грозит революции неизбежными гибелью или перерождением. В это время Ленин высказал мысль, что только теперь новая экономическая политика «является достаточно и ясно установленной»[40]. Вскоре Ленин выступил с важным политическим заявлением о прекращении отступления[41]. НЭП сформировался, но не прекратилось его развитие.

ХI съезде РКП(б) В.И. Ленин по-новому поставил вопрос о месте и роли крестьянства в социалистической революции, сделав этим еще один важный шаг в деле формирования нового варианта НЭПа. Проводившаяся с марта 1919 г. политика прочного союза с середняком означала установление военно-политического союза с основной массой крестьянства. Экономического союза пролетариата и среднего крестьянства тогда не было и создание его не ставилось в повестку дня. Он мыслился в будущем, но не за счет уступок крестьянству, как мелкому собственнику, а за счет его движения навстречу пролетариату на базе улучшения его жизненного положения по мере развития социалистической революции, успехов крупной промышленности и т.п.

НЭП означал радикальное изменение самой постановки вопроса о экономическом союзе – он достигался за счет первоначальной уступки крестьянству со стороны пролетариата, а не за счет его приспособления к требованиям пролетариата. Это означало определенное изменение взглядов на положение трудящегося крестьянства в социалистической революции, состоящее в признании необходимости внимательнее и полнее учитывать интересы и желания крестьянства. Вместе с тем, вопрос о мере уступки крестьянству предполагалось решать без учета его мнения, в борьбе, ведущейся по принципу «кто-кого».

На ХI съезде В.И. Ленин предложил сделать еще один наг навстречу крестьянству, сформулировав положение о том, что крестьянство, в конечном счете, будет оценщиком и «судьей» работы большевиков. «Крестьянин в своей массе живет, соглашаясь: “ну, если вы не умеете, мы подождем, может быть, вы и научитесь”. Но этот кредит не может быть неисчерпаемым.

Это надо знать и, получивши кредит, все-таки поторапливаться. Надо знать, что приближается момент, когда крестьянская страна нам дальнейшего кредита не окажет, когда она, если можно употребить коммерческий термин, спросит наличными […] Повторяю отсрочку и кредит от народа мы получили благодаря нашей правильной политике, и это, если выразиться по-нэповски, — векселя, но сроки на этих векселях не написаны, и, когда они будут предъявлены ко взысканию, этого справкой с текстом векселя не узнаешь»[42].

Прежде не могло быть и речи о том, чтобы признать крестьянство той силой, которая будет выносить приговор социалистической революции, а большевики вынуждены будут принять его.

Тезис о «векселях» говорит о понимании необходимости во что бы то ни стало, ценой сколь угодно сложного и чреватого потерей времени маневра, обрести точку опоры для проведения социалистических преобразований в мелкобуржуазном крестьянстве.

Он говорит также о совершенно новой постановке вопроса о классовой борьбе в ходе социалистической революции. В связи с тезисом о векселях В.И. Ленин говорит о «последнем и решительном бое» с отечественной буржуазией, вырастающей из крестьянства, принять который мы вынуждены в ближайшее время и выиграть который можем[43]. Это совсем не тот бой, о котором он говорил на Х съезде РКП(б): это уже не бой с крестьянской контрреволюцией, а бой за крестьянство, за то, чтобы оно признало, что выданные большевикам векселя ими оплачены улучшением их, крестьян, жизни в ходе и в результате социалистических преобразований. Этот бой за крестьянство надо вести с новой буржуазией, которая тоже стремятся найти в нем опору для борьбы с растущим социализмом.

Соответственно должны были измениться формы, методы и приемы классовой борьбы с буржуазией. Принимая внешние формы соревнования с буржуазией на хозяйственном поприще, она, по сути своей, оставалась борьбой «не на живот, а на смерть между капитализмом и коммунизмом»[44]. Победить в этой борьбе – значит доказать крестьянству, что советская власть может организовать хозяйственную жизнь страны и удовлетворить интересы и потребности крестьянства не хуже, а лучше чем буржуазия. Победить надо быстро — за год, т.к. долго ждать крестьянство не станет[45]. Эта победа, парализовав на время антисоциалистический потенциал крестьянства, позволила бы задействовать на стороне социалистической революции демократический потенциал крестьянского движения и, благодаря этому, изолировать и победить силы внутренней контрреволюции.

Ни на ХI съезде, ни позднее оппоненты Ленина не смогли противопоставить разработанной им новой версии (концепции) НЭПа ничего равноценного по значимости выводов и уровню их обоснования. Главный из них — Троцкий — продолжал повторять свои прежние оценки и прогнозы[46]. Выступая на V съезде РКСМ (октябрь 1922 г.), он заявил, что если капитализм в течение 10 лет устоит перед угрозой революции, то это будет означать, что мировой капитализм «достаточно силен, чтобы раз навсегда подавить пролетарскую революцию во всем мире, конечно, подавить и Советскую Россию»[47]. Следовательно, необходимость проведения НЭПа в течение 10 лет превращало его в бессмысленную затею и бесперспективную политику. Как видно, Л.Д. Троцкий определенно противопоставлял свои оценкам В.И. Ленина, который вплоть до самых последних своих выступлений и статей не уставал утверждать, что проведение НЭПа в течение 10-20 лет позволяло решить все те внутренние проблемы, которые ставились перед ней[48].

Никакая политика ничего не стоит без соответствующего ей политического механизма ее реализации. Поскольку в этой дискуссии Ленин и Троцкий выступали не только в роли теоретиков, но и политиков, то представление о ней будет не полным, если мы оставим вне поля зрения присутствовавшие в ней организационно-практические вопросы. Они естественно вырастали из разногласий Ленина и Троцкого по вопросам о роли плана и рынка в условиях НЭПа, о сочетании плановых и рыночных методов управления, о месте Госплана в системе управления и положили начало длительной и многоплановой дискуссии о системе управления экономикой.

Троцкий, выступая против ленинского НЭПа, настаивал на перестройке существующего хозяйственного механизма в соответствии с его представлениями о НЭПе. К этому времени уже сложилась система управления экономикой, во главе которой находился СТО РСФСР. Троцкий изначально был согласен с ней[49], но после перехода к НЭПу, изменил свое мнение и предложил («Тезисы о проведении в жизнь начал новой экономической политики». 7 августа 1921 г.) реорганизовать хозяйственный механизм так, чтобы роль «действительного хозяйственного политического центра» играл не СТО РСФСР, а Госплан, призванный вырабатывать план и организовывать работу по его выполнению[50].

Пленум ЦК РКП(б) отклонил предложения Л.Д. Троцкого и принял проект «Тезисов о поведении в жизнь начал новой экономической политики», подготовленный в июне – июле 1921 г. в ВСНХ, СНК и ЦК РКП(б) под руководством и при активном участии В.И. Ленина[51]. В тот же день эти тезисы были утверждены СНК РСФСР как «Наказ СНК о проведении в жизнь начал новой экономической политики[52].

Борьба по вопросам системы управления обострилась после того, как пришлось пересматривать первоначальный вариант НЭПа. Аргументируя свои предложения, Троцкий развивал критику существующей системы правления и поставил вопрос о необходимости устранения партийных органов, прежде всего Политбюро ЦК РКП(б), от участия в решении хозяйственных вопросов. По проблеме участия руководящих партийных органов в решении важнейших перспективных и текущих вопросов экономики в течение всех лет советской власти велась дискуссия, то затухая, то оживляясь[53]. Но предложения Троцкого были новы. Он объяснял их условиями, диктуемыми НЭПом.

Накануне ХI съезда Л.Д. Троцкий направил в ЦК РКП(б) письмо, в котором предложил по примеру профсоюзов устранить партийные органы (прежде всего ЦК и Политбюро ЦК РКП(б)) от руководства экономикой, чтобы «очистить партию от бюрократизма, а хозяйство – от распущенности». Она должна была передать в ведение хозяйственных органов решение вопроса подбора и воспитания хозяйственных кадров, отказаться от вмешательства в их работу и вместе с тем обеспечивать «устойчивое руководство» ими с помощью идеологической работы[54]. В этих условиях контроль, о котором говорил Троцкий, фактически превращенный в фикцию. Об этом же он говорил и на ХI съезде: «Партия правящая не значит вовсе партия и непосредственно управляющая всеми деталями дела»[55].

Ленин выступил против этих предложений. Он искал такие способы разграничения функций партии и государства, которые позволили бы ЦК РКП(б) сохранить за собой всю ту власть, какая окажется необходимой для осуществления экономической политики. С этими поисками связана история реорганизации высших органов, осуществлявших управление экономикой (Высшая экономическая комиссия, институт заместителей председателя СТО), а также история создания высшей должности в РКП(б) и в политической системе — должности Генерального секретаря ЦК РКП(б). И учреждение этой должности, и проведение на нее И.В. Сталина на ХI съезде РКП(б) происходило при активнейшем участии самого В.И. Ленина[56].

Естественно, что отношение В.И.Ленина к предложениям Л.Д. Троцкого было отрицательным. 21 марта 1922 г. он письмом уведомил И.В. Сталина и Л.Б. Каменева – о своем намерении написать письмо Пленуму ЦК и изложить в нем план своего доклада на предстоящем ХI съезде РКП(б). В частности, он сообщал и о своем намерении отреагировать на это предложения Троцкого. «Сошлюсь на письмо Троцкого: в основе – де, я за»[57]. В этом «де» все дело. Оно говорит об истинном отношении В.И. Ленина к предложению Троцкого – он соглашается только для того, чтобы, оттолкнувшись от предложений Троцкого, развить собственную систему взглядов и предложений. Выполняя свое намерение, он писал в ЦК РКП(б): «необходимо разграничить гораздо точнее функции партии (и Цека ее) и Соввласти; повысить ответственность и самостоятельность совработников и совучреждений, а за партией оставить общее руководство работой всех госорганов вместе, без теперешнего слишком частого, нерегулярного, часто мелкого вмешательства»[58].

На самом съезде В.И. Ленин свел дело к тому, что совмещение партийных государственных функций шло через него, а имевшие место сбои и недостатки связал со своей болезнью, оторвавшей его от повседневной работы, а также к недостаточно налаженной работе его заместителей, загруженности Сталина и шуткам[59]. О главном Ленин сказал как бы между делом, но вполне определенно. Признавая то, что, с вопросами, которые следовало бы рассматривать в СНК и СТО, идут в Политбюро, он заметил, что формально этого запретить нельзя, поскольку партия правящая, поэтому в ЦК РКП(б) может быть обжаловано любое решение. Высказав критические замечания в отношении функционирования данной системы, он, в отличие от Л.Д. Троцкого, не предлагал ломать ее, а выход видел в том, чтобы усовершенствовать ее, освободив Политбюро и ЦК от мелочей и повысив ответственность советских работников, прежде всего наркомов[60].

ХI съезд РКП(б) поддержал В.И. Ленина и принял решения укреплявшие позиции партии во всех сферах деятельности государства, в т.ч. и в управлении экономикой, а также предложенный им принцип разделения труда партии и государства, не умалявшие руководящей роли партии.

Это поражение Троцкого не остановило и не могло остановить борьбу по вопросам формирования систему управления, соответствующей условиям и требованиям НЭПа. В ответ на предложения Ленина (апрель 1922 г.) о перераспределении работы между Председателем СТО и его заместителями, что, по мнению Ленина, должно было улучшить работу СТО и обеспечить ему выполнение стоящих перед ним задач[61], Троцкий ответил резкой критикой стиля руководства Ленина, существующей системы управления и предложенных им мер. Он считал, что ни институт замов председателя СТО, ни Рабкрин не смогут решить тех задач, которые ставятся перед ними, поскольку они не могут обеспечить повседневной руководство хозяйственной работой. Он требовал создать такое «учреждение, на стене которого висит хозяйственный календарь на год вперед… которое предвидит и в порядке предвидения согласует». Речь шла о Госплане[62]. 5 мая 1922 г. В.И. Ленин ответил таким резким выпадом против Троцкого, каких он давно не делал в его адрес или в адрес кого-либо из членов Политбюро. Он охарактеризовал замечания Троцкого, как частью неопределенные и не требующими ответа, а частью возобновлявшими «старые наши разногласия». Отвечая на замечания относительно Рабкрина, он писал, что «т. Троцкий в корне не прав», а относительно Госплана «т. Троцкий не только в корне не прав, но и поразительно не осведомлен о том, о чем судит»[63].

В.И. Ленин не надеялся переубедить Л.Д. Троцкого и, судя по всему, не был обеспокоен его возражениями. Он продолжал работать над своим проектом, о чем свидетельствуют многочисленные документы второй половины 1922 г., а также тексты его последних писем и статей[64]. А Троцкий, со своей стороны, гнул свою линию.

В конце декабря 1922 г. он предпринял новую попытку поставить на обсуждение ЦК РКП(б) вопрос о реорганизации системы управления народным хозяйством на базе своих предложений. 24 и 26 декабря он направил всем членам ЦК письма с соответствующей аргументацией. На этот раз отвечал ему уже И.В. Сталин. Между ними в январе 1923 г. завязалась переписка, в ходе которой Сталин развил аргументацию против предложений Троцкого и предложил свой вариант реорганизации системы управления народным хозяйством, в основе которого лежали принципиальные положения ленинской схемы[65]. Летом 1923 г., в ходе подготовки Конституции СССР, сталинские предложения были приняты к реализации[66].

Показательно, что в то самое время, когда В.И. Ленин готовил проект реформы Рабкрина, Троцкий в письме членам Политбюро называл рабоче-крестьянская инспекцию «абсолютнейшей и безусловнейшей чепухой»[67]. Показательно, что, когда 20 января 1923 г. в письме в ЦК РКП(б) Троцкий соглашался «придать серьезное значение Рабкрину» лишь как «советскому госконтролю»[68], Ленин заканчивал работу над статьей «Как нам реорганизовать Рабкрин», посвященной реорганизации РКИ и слиянию ее с ЦКК РКП(б), чтобы превратить ЦКК-РКИ в главный рычаг совершенствования государственного аппарата и его работы, выявления способных кадров, их подбора и расстановки[69]. Концептуально, и в отдельных своих положениях эта статья противостояла тому, что думал и предлагал Л.Д. Троцкий.

Тогда же решился и главный вопрос – о месте РКП(б) в системе управления народным хозяйством. В письме членам ЦК РКП(б) (20 января 1923 г.) Троцкий снова предлагал изъять эти вопросы из ведения ЦК РКП(б) и Политбюро, аргументируя это предложение ссылками на перегруженность Политбюро, на практику принятия решений без достаточной подготовки и обсуждения[70]. Ленин же в это время пришел к выводу, что разделение функций партии и государства должно быть сбалансировано определенным соединением, слиянием партийных и государственных функций, партийного и государственного аппаратов. Обоснованию целесообразности и необходимости такого соединения, слияния (фактически, определенного сращивания) по мнению Ленина не только допустимо, но и необходимо, В.И. Ленин посвятил раздел своей последней статьи «Лучше меньше, да лучше»: «гибкое соединение советского с партийным… является источником чрезвычайной силы в нашей политике», оно «оправдало себя, упрочилось в нашей внешней политике и вошло уже в обычай так, что не вызывает никаких сомнений в этой области», поэтому «будет, по меньшей мере, столь же уместно (а я думаю, что будет гораздо более уместно) по отношению ко всему нашему государственному аппарату»… Более того, я думаю, что такое соединение является единственным залогом успешной работы»[71].

Такой подход к решению этого вопроса был естественен для его подхода к новой экономической политике, в которой, как известно, приоритет он отдавал политике, а не экономике. Естественно, что в этом случае за политическим руководством должно было быть сохранено и упрочено руководящее положение в решении всех проблем и управлении хозяйством страны. Тем более что значительная, если не большая часть старых специалистов, вовлеченных в управление народным хозяйство, в это время враждебно относились к советской власти и не разделяли ее политических планов.

Этим разногласия по организационным вопросам были лишь проявлением противостояния в основных вопросах теории социалистической революции. В последних своих работах, известных как «политическое завещание» В.И. Ленин переводил свою уверенность в плоскость конкретных предложений, а также теоретической и политической проработки важнейших практических вопросов: о перспективах использования госкапитализма, о кооперации, о слиянии партийного и государственного аппаратов, о повышении эффективности работы госаппарата, об организации учебы, об экономии средств для развития промышленности, о повышении грамотности и др.

Так завершилась дискуссия Ленина и Троцкого по вопросам НЭПа, проделавшая интересную и во многом показательную эволюцию. В период перехода к НЭПу их разногласия затрагивали, в основном, вопросы тактики, проявлялись в различных оценках целесообразности того или иного решения, а разногласия в принципиальных вопросах угадывались за ними. На первый план они выступали в конце 1921 г., а в конце 1922 г. они уже определяли собой ход борьбы и по вопросам НЭПа и поставили в повестку дня борьбу по общим вопросам революции[72]. К этому времени между Лениным и Троцким выросла политическая «китайская стена» или, если угодно, образовалась непроходимая пропасть.

В чем причины таких разногласий В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого в вопросах нэпа и, самое главное, такой эволюции их? Очевидно, к одной причине свести их нельзя. Видимо, какие-то причины кроются в особенностях склада характера, жизненного опыта, какие-то кроются в особенностях политического почерка, темперамента. Возможно, некоторые связаны с интересами той политической борьбы, в которой они участвовали. Их надо учитывать, особенно при изучении политической борьбы. Но, для нашей темы, думается, важнее выявить более глубокие причины, лежащие в области теории. О некоторых из них говорилось выше, но есть одна проблема, в которой они собираются, как в фокусе.

Бросается в глаза, что, говоря о сложности положения и стоящих задач, В.И. Ленин никогда не драматизировал ситуацию и не переоценивал политическую и теоретическую неожиданность НЭПа. А Л.Д. Троцкий то утверждал, что «кукушка уже прокуковала» гибель советской власти, то выказывал уверенность, что НЭП все равно не спасет российскую революцию, если ей на помощь не придет революция мировая. Случайно ли это? Думается, нет.

Позиция В.И. Ленина определялась тем, что в НЭПе фактически реализовалась принципиальная схема, заложенная в его теории перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую. В ней, конечно, прямо не предсказывалась та политическая ситуация, которая сделала необходимым переход к НЭПу, но ни поражение революции не исключалось, ни частичная победа в ней. В ней, конечно, прямо не предсказывалась та экономическая ситуация, которая возникла после перехода к нему, но потенциально возникновение такой ситуации допускалось. Поэтому для Ленина неожиданность НЭПа– это неожиданность частичного решения задачи, в то время как были надежды на полное ее решение. Такой исход не планируют, но его вероятность подразумевается. Частичная победа – это не то, на что надеялись, но и абсолютизировать эту неудачу, если причина ошибки понята и имеется возможность ее исправления, нет никаких оснований. Таким образом, та система взглядов, которой придерживался В.И. Ленин, давала основание смотреть в будущее с оптимизмом. НЭП– это не «конец», НЭП– это «новое начало», начинаемое с нового рубежа и новых условиях. Это, во-первых.

Во-вторых, в общем и целом, после перехода к НЭПу внутри страны возникла та же ситуация, что была в самом начале революции: власть в руках большевиков, крестьянство ведет единоличное хозяйство, продукцию которого реализуют на рынке и т.д. Уже поэтому ситуацию, возникшую в связи с переходом к НЭПу, нельзя рассматривать как крах всех надежд и расчетов. Но и как полную неудачу ее оценить нельзя, НЭП это свидетельство частичной неудачи. Исходная база для движения сохранялась, но задачи уже стояли иные, поскольку часть прежде стоявших задач, уже была решена. Кроме того, условия решения их изменились радикально. Прежде всего, уже имелся определенный, и отрицательный, и положительный, опыт, знания, кадры управленцев, наработанные методики, аппарат управления и т.д. Наконец, решать эту задачу приходилось в более благоприятных внутриполитических и внешнеполитических условиях – в условиях внутреннего и внешнего мира. Имеющиеся трудности были связаны с реализацией более сложных социально-экономических и политических схем, с увеличением времени решения задач. Трудности, конечно, были большие, но не было оснований для паники.

Троцкий не разделял этой теории Ленина. Он развивал свою теорию социалистической революции — теорию «перманентной революции». Согласно ей частичная победа революции была равна поражению. Это обстоятельство имело решающее значение для понимания его отношения к ленинскому НЭПу и его позиции в дискуссии с Лениным, для которого частичная победа являлась шагом вперед и потому была победой. То, что Ленину представлялось неизбежными трудностями, естественными для переходного от капитализма к социализму периода, Л.Д. Троцкому представлялось проявлением кризиса и перерождения революции (термидор), предвестником ее гибели.

Из таких оценок исторической ретроспективы и перспективы социалистической революции в России с неизбежностью следовал вывод о том, что ленинский вариант НЭПа есть невольное и запоздалое признание правильности взглядов Троцкого. Что предложения и надежды Ленина строить социализм на базе свободной торговли не только ошибочны, но и губительны для революции. Поэтому не случайным представляется воскрешение Троцким после перехода к НЭПу своей теории перманентной революции, и формирование на ее базе собственной концепции новой экономической политики, противостоящей ленинской.

Таким образом, не случайно то, что фронт разногласий между В.И. Лениным и Л.Д. Троцким по вопросам НЭПа в течение 1921-1922 г. переместился из сферы оценки административной и экономической целесообразности тех или иных мер, в сферу принципиальных вопросов теории и практики социалистической революции.

[1] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 42. С. 148, 150-151.
[2] См.: Поляков Ю.А., Дмитренко В.П., Щербань Н.В. Новая экономическая политика: Разработка и осуществление. М.: 1982. С. 18-24.
[3] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 42. С. 51; Т. 52. С. 22-23.
[4] Там же. Т. 43. С. 371.
[5] Там же. Т. 42. С. 333.
[6] Известия ЦК КПСС. 1990. №10. С. 174; Троцкий Л. Моя жизнь. Опыт автобиографии. Т.2. М.: 1990. С. 195-199.
[7] См.: Одиннадцатый съезд РКП(б). Март-апрель 1922 года. Стенограф. Отчет. М.: 1961. С. 270.
[8] Троцкий Л.Д. Основные задачи и трудности хозяйственного строительства. Из доклада на заседании Московского комитета РКП(б). 6 января 1920 г. // К истории русской революции. М.: 1990. С. 160-161.
[9] Известия ЦК КПСС. 1990. №10. С. 174; Троцкий Л. Моя жизнь. Т. 2. С. 198-199; Одиннадцатый съезд РКП(б). Стенограф. отчет. С. 793-794.
[10] Троцкий Л. Моя жизнь. Т. 2. С. 199.
[11] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 43. С. 373.
[12] РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 17. Л. 41.
[13] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 75.
[14] Там же. Т. 43. С. 26-30, 373; Т. 45. С. 77-78.
[15] Архив Троцкого. Коммунистическая оппозиция в СССР. 1923-1927. М.: 1990. Т. 1. С. 16.
[16] РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 21. Л. 9-12.
[17] См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 36. С. 296, 300, 301; Т. 43. С. 205-207; Справочный том к Полному собранию сочинений В.И.Ленина. Часть 2. М.: 1970. С. 374, 380.
[18] Одиннадцатый съезд РКП(б). Стенограф. отчет. С.128-129.
[19] См.: Там же, с.130, 133. 135-136; Васецкий Н.А. Троцкий. Опыт политической биографии. М.: 1992. С. 168-170, 186.
[20] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 43. С. 146-155, 266, 351-352, 354, 357.
[21] Там же. Т. 44. С. 222.
[22] РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 1. Д. 88. Л. 1, 2, 5.
[23] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 42. С. 157; Т. 45. С. 51-52.
[24] Там же. Т. 42. С. 157; Т. 43. С. 260-263.
[25] Там же. Т. 43. С. 263.
[26] РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 21. Л. 9, 10.
[27] Там же. Ф. 325. Оп. 1. Д. 88. Л. 1, 2, 5; см. также: Архив Троцкого. Т. 1. С. 16-17.
[28] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 207-208.
[29] Там же. Т. 44. С. 160-161.
[30] Там же. Т. 43. С. 223-228.
[31] Там же. Т. 36. С. 304.
[32] Там же. С. 295-307; Т. 43. С. 228.
[33] Там же. Т. 43. С. 222-228.
[34] Там же. Т. 44. С. 159-160.
[35] Там же. С. 156-169.
[36] Там же. С. 158.
[37] См.: Сахаров В.А. «Политическое завещание» Ленина: реальность истории и мифы политики. М.: 2003. С. 102.
[38] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 197-208, 212.
[39] Там же. С. 213, 229.
[40] Там же. С. 356.
[41] Там же. Т. 45. С. 8, 11, 13.
[42] Там же. С. 77, 81-82.
[43] Там же. С. 83, 95.
[44] Там же. С. 95.
[45] Там же. С. 75-81.
[46] Троцкий Л.Д. Сочинения. Т. ХП. Основные вопросы пролетарской революции. М.:1925. С. 312-313, 323, 336.
[47] Пятый Всеросcийский съезд РКСМ. 11-19 октября 1922 г. Стенограф. отчет. М.; Л.: 1922. С. 31-32.
[48] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 43, С. 330, 331, 383, 401, 404, 406; Т. 44. С. 60; Т. 45. С. 277, 283, 285-288, 292, 294, 309.
[49] РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 21. Л. 12.
[50] Архив Троцкого. Т. 1. С. 16-17.
[51] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 70. Л. 1; Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 73, 537-538.
[52] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 538.
[53] См.: Сахаров В.А. Указ. соч. С. 95-97.
[54] РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 50. Л. 35-38.
[55] Одиннадцатый съезд РКП(б). Стенограф. отчет. С. 134.
[56] Сахаров В.А. Указ. соч. С. 152-179.
[57] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 57, 511.
[58] Там же. С. 61.
[59] См.: Там же. С. 103-104, 113-114, 122 и др.
[60] Там же. С. 114-116, 121-122.
[61] Там же. С. 152-159.
[62] РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 1. Д. 407. Л. 44-45, 47.
[63] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 180-182.
[64] См.: Там же. С. 343, 347, 354-355, 383-406, 442-450; Сахаров В.А. Указ. соч. С. 94.
[65] Сахаров В.А. Указ. соч. С. 653-672.
[66] Там же. С. 477.
[67] РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 1406. Л. 14; Ф. 325. Оп. 1. Д. 407. Л. 72.
[68] Архив Троцкого. Т. 1. С. 13.
[69] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 378-388.
[70] Архив Троцкого. Т. 1. С. 14.
[71] Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 398-399.
[72] Сахаров В.А. Указ. соч. С. 99-127.