Отношение к «женскому вопросу» среди товарищей, изучающих марксизм, как отражение проблем мышления и освоения теории

Необходимость написания данной статьи на наш взгляд была вызвана первично – бурным столкновением взглядов на проблемы сексизма и на «женский вопрос» как таковой под постом в паблике Tubus Show, а вторичное подтверждение того, что обратиться к сторонникам коммунизма, изучающим марксизм – необходимо, мы получили после повторного провокационного поста Егора Иванова здесь  и поддержкой этой провокации Константином Семиным.

Необходимостью мы считаем обращение к товарищам, изучающим марксизм, именно потому, что это столкновение обнаружило серьезные пробелы в теоретической базе товарищей относительно логики мышления, и неумение применять теорию на практике. Речь идет о том, что марксистская диалектика – это метод, это определенный способ мышления, отличный от обывательской эклектики и поверхностности. Наша группа предприняла попытку обратиться к нескольким крупнейшим в ВК и других соцсетях группам, также занимающимся пропагандой изучения марксизма, чтобы выступить совместно с обращением к подписчикам по теме обнаружившихся проблем с призывом более критичного осмысления своего мышления на предмет соответствия марксистскому подходу в анализе общественных процессов, но, к сожалению, поддержки почти ни у кого не встретили, поэтому обращение будет увы, не столь масштабным, как нам того хотелось бы, но от того не менее важным — иногда постановка вопроса не менее значима, чем ответ на него. Но так как пропаганда изучения марксизма (а не «рассказы о нем») для практического преобразования общества – наша общая первоочередная задача, мы считаем невозможным промолчать в данной ситуации и отделываться отдельными комментариями под разрозненными постами. Итак, перейдем непосредственно к проблеме.

Мы не станем широко и подробно развертывать сам по себе «женский вопрос» (далее по тексту – ЖВ), так как речь идет не о нем самом, а о том, как на примере его рассмотрения обнаруживаются пробелы в мышлении, освоении теории и соотнесения ее с практикой, повседневной обыденностью.

Мы обозначим основные ошибки и постараемся объяснить, почему это действительно ошибки для марксистов. Еще раз уточним – мы не говорим о людях, не считающих для себя необходимым изучать марксизм, мы говорим о тех товарищах, которые марксизм уже изучают и порой демонстрируют в общении достаточно глубокое понимание и политэкономии, и диалектики – именно к этим нашим товарищам мы хотим обратиться.

Виды ошибок

Ошибка № 1 (метод). Пренебрежение к «понятиям» — некоторые товарищи почему-то не считают необходимым для марксиста элементарное обращение к энциклопедиям (мы рекомендуем Философскую Энциклопедию. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970, так как в ней понятия обычно раскрываются в их историческом развитии, с опорой на классиков марксизма, приводятся отсылки к первоисточникам), словарям, тематическим источникам для уточнения соответствия своего представления о понятии самому понятию.

Ошибка № 2 (метод). Отсутствие самокритики — то есть, критичного отношения к достоверности и основательности своих знаний, правильности своего мышления.

Ошибка № 3 (теория). Плохое знание того, что такое мышление и как оно связано с общественной практикой, не учитывается взаимосвязь языка и мышления.

Ошибка № 4 (и теория, и метод). Непонимание соотношения идеального с материальным, социального с биологическим, объективного с субъективным.

Как итог: Проблема логического мышления (выражена как совокупность вышеописанных проявлений), отсутствие действительно марксистского подхода к осмыслению действительности и от этого – непонимание того, как соотносится теория с практикой и что из себя представляет минимально доступная сегодня практика как таковая.

Рассмотрим ошибки в рассуждениях

Поддерживается утверждение/утверждается: «Феминизм – буржуазное движение, его спонсируют буржуи для внесения раскола в коммунистическое движение». Связанное с этим же отрицание «гендера» как социальной роли, обусловленной биологическим полом, , отсылка к результатам гендерных экспериментов. (Ошибки №№1 и 2)

Обращаемся к справочникам:

Так как в философской энциклопедии под ред. Константинова (далее – ФЭК) данного определения нет, то обратимся к Большой Советской Энциклопедии (далее – БСЭ):

«Феми’низм (франц. feminisme, от лат. femina – женщина), женское движение за уравнение женщин в правах с мужчинами в рамках буржуазного строя. Возникло в 18 в., первоначально в Северной Америке – в период Войны за независимость 1775–1783 и во Франции – во время Великой французской революции…..»

Итак, феминизм – это не буржуазное движение, это женское движение в рамках буржуазного строя. Применяя логику и историзм, необходимо обратить внимание на то, что женское движение за равноправие возникло именно в буржуазном обществе, так как это именно крупное машинное производство периода капитализма позволило вовлечь женщин и детей в процесс общественного производства в качестве наемных работников, вырывая женщин из многовекового домашнего рабства.

Важно! — в плане экономической эксплуатации произошло уравнивание женщин и мужчин относительно капитала – в целом, со стороны капитала не имеет значения биологический пол индивидуума, продающего свою рабочую силу. Однако с большой задержкой претерпевают изменения отношения между полами, вне экономических связей, на бытовом уровне, то есть – социальные роли, гендеры.

И вот теперь, после того, как мы выяснили, что сущность феминизма определяется по «половому признаку», как движение за социальное (гендерное) равенство полов, а вовсе не по классовому (что естественно с учетом того, что биология – первична, а классы – вторичны для общества), логично перейти к отрицаемому под предлогом «не научности», «буржуазности», определению «гендер».

В виду отсутствия определения в ФЭК и БСЭ, обратимся к Новейшему философскому словарю. Минск: Книжный Дом. А. А. Грицанов. 1999

Гендер (англ. gender — род, чаще всего грамматический) – «понятие, используемое в социальных науках для отображения социокультурного аспекта половой принадлежности человека. В отличие от русского языка, в котором есть одно слово, связанное с данным вопросом: пол, — английский язык имеет два понятия: секс (sex) — пол — и гендер (gender) — «социопол». Оба понятия используются для проведения так называемой горизонтальной социо-половой стратификации общества в отличие от вертикальных классовой, сословной и т.п. стратификации. Sex обозначает биологический пол и относится к «нативистским» конструкциям, суммирующим биологические различия между мужчиной и женщиной. Gender, в свою очередь, является социальной конструкцией, обозначающей особенности поведения, социальных стратегий….»

А теперь, в силу того, что «гендер» –слово иностранного происхождения, введенное в оборот для облегчения смыслового разделения существующего в русском языке многозначного слова «пол», выделим главное для наших целей в нем содержание – «социокультурный аспект половой принадлежности человека» и обратимся к классикам:

«В отношении к женщине, как к добыче и служанке общественного сладострастия, выражена та бесконечная деградация, в которой человек пребывает по отношению к самому себе, ибо тайна этого отношения находит свое недвусмысленное, решительное, открытое, явное выражение в отношении мужчины к женщине и в том, как мыслится непосредственное, естественное родовое отношение. Непосредственным, естественным, необходимым отношением человека к человеку является отношение мужчины к женщине….Из характера этого отношения явствует также, в какой мере потребность человека стала человеческой потребностью, т. е. в какой мере другой человек в качестве человека стал для него потребностью, в какой мере сам он, в своем индивидуальнейшем бытии, является вместе с тем общественным существом.»

К. Маркс и Ф. Энгельс. «Из ранних произведений», стр. 587

Об экономике ли речь идет у Маркса? Или о социокультурных (человеческих) отношениях между полами?

«Чем больше с развитием экономических условий жизни, следовательно, с разложением древнего коммунизма и увеличением плотности населения унаследованные издревле отношения между полами утрачивали свой наивный первобытный характер, тем больше они должны были казаться женщинам унизительными и тягостными; тем настойчивее должны были женщины добиваться, как избавления, права на целомудрие, на временный или постоянный брак лишь с одним мужчиной.

От мужчин этот шаг вперед не мог исходить помимо прочего уже потому, что им вообще никогда, даже вплоть до настоящего времени, не приходило в голову отказываться от удобств фактического группового брака. Только после того как женщинами был осуществлен переход к парному браку, мужчины смогли ввести строгую моногамию, — разумеется, только для женщин.»

Об экономике ли речь идет у Ф. Энгельса в данном отрывке из работы «Происхождение семьи, частной собственности и государства»? Или о социокультурных отношениях между полами?

«Муж захватил бразды правления и в доме, а жена была лишена своего почетного положения, закабалена, превращена в рабу его желаний, в простое орудие деторождения. Это приниженное положение женщины, особенно неприкрыто проявившееся у греков героической и — еще более — классической эпохи, постепенно было лицемерно прикрашено, местами также облечено в более мягкую форму, но отнюдь не устранено…. От законной жены требуется, чтобы она мирилась со всем этим, сама же строго соблюдала целомудрие и супружескую верность….»

«У Еврипида жена обозначается словом оiкurema, как вещь для присмотра за хозяйством (слово это среднего рода), и для афинянина она действительно была, помимо деторождения, не чем иным, как старшей служанкой…»

— разве язык не отражает то, как мыслят индивидуумы в конкретном историческом обществе? Разве лишь об экономике идет речь, когда женщину, человека мыслят вещью, средним родом? И когда марксисты рассуждают о том, что человек, неважно, какого пола, становится товаром при капитализме – не подразумевается ли то самое разложение (гниение) человеческого, социокультурного аспекта под влиянием всепоглощающего товарного производства?

Почему же некоторыми марксистами отрицается понятие «гендер»? Видимо только потому, что они недостаточно тщательно анализируют логическиразличные стороны человеческого в человеке.

Нужно заметить, что отрицая понятие «гендер» на основании обращения к экспериментам, связанным с буржуазными гендерными теориями, марксисты уподобляются тем, кто отвергал генетику как таковую, ссылаясь на евгенику. Однако, как известно, генетика как действительная наука ни в коей мере не несет ответственности за классовое искажение, вносимое в нее субъектами. Генетика — наука, евгеника — классовое преломление научного знания; осознание субъектом общественных отношений своей принадлежности к биологическому полу и выстраивание в этой связи стратегии поведения (гендерная роль) — объективное явление, гендерные (буржуазные) теории — классовое искажение.

Таким образом, мы а) убедились, что утверждения о буржуазности феминизма как такового – ошибочны, б) определили, что гендер – всего лишь упрощенное, выраженное одним словом, название социальных (общественных) отношений между индивидуумами, различными по биологическому половому признаку.

Переходим далее, к рассмотрению объективных оснований для возникновения женского движения борьбы за равноправие полов.

Человек – существо биосоциальное, то есть, это представитель биологического вида, снявший свое животное начало развитым сознанием и живущий социально. Биологическое разделение по половому признаку – это биологическая основа для социального выражения этого разделения, отрицать данный факт для марксиста – критическая ошибка. В отрицании необходимости выделения «отношения полов» из множества других общественных отношений и специального его рассмотрения сочетаются одновременно и ошибка №1, и ошибки №№ 3 и 4.

Опять же, в подтверждении необходимости разделять различное и уметь правильно определять причинно-следственные связи и их характер, обратимся к той же работе Энгельса, на которую мы ссылались раньше:

«Таким образом, единобрачие появляется в истории отнюдь не в качестве основанного на согласии союза между мужчиной и женщиной и еще меньше в качестве высшей формы этого союза. Напротив. Оно появляется как порабощение одного пола другим, как провозглашение неведомого до тех пор во всей предшествующей истории противоречия между полами… В одной старой ненапечатанной рукописи 1846 г., принадлежащей Марксу и мне, я нахожу следующее: «Первое разделение труда было между мужчиной и женщиной для производства детей». К этому я могу теперь добавить: первая появляющаяся в истории противоположность классов совпадает с развитием антагонизма между мужем и женой при единобрачии, и первое классовое угнетение совпадает с порабощением женского пола мужским»

— как мы можем видеть, классики отчетливо разделяют половое и классовое угнетение, при этом они не обозначают подчиненность полового различия различию классовому, наоборот – совпадение угнетения означает горизонтальную связь. В основе же и того, и другого угнетения классиками положено разделение труда – и вот эти связи являются вертикальными – угнетение на основе разделения труда по половому признаку (1) и угнетение по классовому признаку (2).

Опять же, необходимо обратить внимание на то, что когда задача поставлена — решать ее подлежит субъектам. Коль скоро марксизм открыл людям глаза на практичность знания, его действенность, так тогда нет действительных причин для того, чтобы принимать возможность перемены мышления в одной сфере жизни — отношения классов, и отрицать ее в другой — отношение полов.

Вот здесь, в отрицании необходимости выделения проблемы отношений полов как самостоятельной логической единицы, проявляется совокупность пробелов в теории, обозначенных в ошибках №№ 2, 3 и 4.

Именно объективное существование биологических различий вызывает к жизни отражение этих различий в обществе и у индивидуумов. Что же касается осознания существования этого особого разделения, то, конечно оно так же приходит не сразу, не является очевидным, однако это не отменяет его необходимости.

До возвращения в систему общественного производства при капитализме привычный ход развития общества, в котором женщине была отведена внешне почетная, а на самом деле – рабская, роль «хранительницы домашнего очага», сама женщина воспринимала свое положение как данность — как и рабы в рабовладельческом обществе, как множество современных пролетариев, не осознающих себя угнетенными и эксплуатируемыми.

Вот что пишет об этом Бебель А. в своей работе «Женщина и социализм»:

«В обоих отношениях женщина отстает от рабочего, что объясняется как обычаем и воспитанием, так и ограничением ее свободы. Есть и другое обстоятельство. Отношения, существующие в течение целого ряда поколений, становятся в конце концов привычными и начинают благодаря наследственности и воспитанию казаться «естественными» и рабочему и женщине. Поэтому до сих пор в особенности женщина смотрит на свое подчиненное положение как на нечто само собой понятное и нелегко ей разъяснить, что это положение недостойно ее, что она должна стремиться к равенству с мужчиной и стать во всех отношениях равноправным членом общества….

…Много сходного в положении женщины и рабочего, но в одном женщина идет впереди рабочего: она — первое человеческое существо, попавшее в рабство. Женщина сделалась рабой раньше, чем появился раб. …

… Но как у всякой ступени социального развития человечества имеются свои собственные условия производства, так для каждой из них имеется свой моральный кодекс, который является лишь отражением социальных отношений. Нравственным считается все то, что согласно с нравами, а нравы, в свою очередь, — лишь то, что соответствует социальным потребностям определенного периода….

…Многочисленные преграды и препятствия, неизвестные мужчине, для женщин встречаются на каждом шагу. Многое, что позволено мужчине, ей запрещено; масса общественных прав и свобод, которыми пользуется мужчина, для женщины является проступками или преступлениями. Она страдает в двояком отношении: как существо социальное и половое и трудно сказать, в каком из них она страдает больше. Поэтому понятно желание многих женщин родиться мужчиной….

… Только женщина «падает», будь она женой, вдовой или девушкой, — мужчина в подобном случае поступает лишь «некорректно». Таким образом, один и тот же поступок судится совершенно различно в зависимости от того, совершает ли его мужчина или женщина, и сами женщины обыкновенно осуждают «падшую» сестру наиболее жестоко и бессердечно..»

Можно приводить еще много цитат на тему подтверждения объективности причин для возникновения стихийного женского движения борьбы за равноправие, порожденного возвращением женщины «в общество», но мы ограничимся тем, что сошлемся на Ленина, который придавал очень большое значение этой работе Бебеля, в которой автор так много пишет именно о проблеме угнетения женщин по половому признаку:

«А активные коммунистки в это время разбирают вопросы пола и вопрос о формах брака в настоящем, прошлом и будущем! Они считают своим важнейшим долгом просвещать работницу в этой области. Говорят, что наибольшим распространением пользуется брошюра одной венской коммунистки о половом вопросе. Какая ерунда эта книжка! То, что в ней есть правильного, рабочие уже давно читали у Бебеля. Только не в форме скучной дубовой схемы, как в брошюре, а в форме захватывающей агитации, полной нападок па буржуазное общество».

Таким образом, сводя воедино выясненные нами обстоятельств, а именно, что гендеры – это общественное, сугубо человеческое отражение биологического различия по половому признаку, а феминизм – это в сущности своей результат вызволения капитализмом женщины из домашнего рабства, мы переходим к краткому, обзорному рассмотрению феминизма как общественного движения и некритичного, поверхностного восприятия этого движения некоторыми марксистами.

После того, как мы выяснили сущность феминизма, можно обратиться к тематическим источникам, более подробно рассказывающим нам об этом движении.

Например, вот к этому:

«Фемини́зм (от лат. femina, «женщина») — общественно-политическое движение, целью которого является предоставление женщинам всей полноты гражданских прав. В широком смысле — стремление к равноправию женщин с мужчинами во всех сферах общества. В узком смысле — женское движение, целью которого является устранение дискриминации женщин и уравнение их в правах с мужчинами. В первую очередь феминизм анализирует проблемы женщин, но поскольку феминизм стремится к равноправию полов, некоторые феминистки считают, что мужчины также страдают от сексизма и что борьба за мужские права является неотъемлемой частью феминизма. Возникло в XVIII веке. Особенно активизировалось с конца 1960-х годов….»

В этом источнике перечисляется и описывается большое количество различных течений внутри феминизма, в том числе и марксистское. Наверное, имеет смысл обратить внимание на то, что Вторая волна феминизма приходится на 60-е годы – основными проблемами эта «волна» видела именно те задачи, которые к тому времени перестал решать Советский Союз, начавший попятное движение…

Что вообще необходимо понимать каждому человеку, относящему себя к марксистам:

1. Любое общественное движение в классовом обществе подвержено влиянию противоборствующих классов.
2. Первая, вторая и т.д. волны феминизма – это не механистическая очередность, а диалектическое, одновременное отражение исторического состояния человеческого общества, его классовое разделение, соотношение базиса и надстройки, возникающие в этой связи общественные “запросы”.
3. Любое общественное движение зарождается, развивается и меняется с историческим развитием самого общества – материальное развитие общества отражается в его общественных движениях, одновременно же его общественные движения влияют на материальное состояние общества – это действительная материалистическая диалектика. Каждое движение появляется для выполнения определенных задач, стоящих перед обществом, и оно не исчезает до тех пор, пока эти задачи не будут разрешены.

Таким образом, мы можем видеть, что само по себе движение «феминизм» не несет в себе ничего реакционного, наоборот – борьба женщин за равноправие прогрессивна по своей сути. А вот то, что феминизм разделен на различные течения, точно так же, как и само левое движение подвержено тем же самым «болезням», – это всего лишь естественное состояние классового общества, и именно понимание этого неизбежного классового деления не только общества в целом, но и любого процесса, любого явления внутри этого целого, является фундаментом марксистского революционного мышления. А значит любое общественное движение мы должны рассматривать не таким, как оно является нам на поверхности, а исследуя его происхождение, разыскивая причины, вызвавшие к жизни это движение.

В качестве аналогии пожалуй вполне уместно будет сослаться на слова замечательного советского философа Э.В. Ильенкова, написанные им в докладе «Маркс и западный мир»:

«И Маркс, и Энгельс начинали свою биографию именно в качестве наиболее радикальных теоретиков буржуазной демократии, в качестве наиболее решительных защитников принципа «частной собственности», которая сливалась тогда и в их глазах с принципом полной и безоговорочной свободы личной инициативы.

В качестве лидера революционной демократии Маркс, естественно, выступал против идей «обобществления собственности». «Rheinische Zeitung», которая не признает даже теоретической реальности за коммунистическими идеями в их теперешней форме, а, следовательно, еще менее может желать их практического осуществления или же хотя бы считать его возможным, – «Rheinische Zeitung» подвергнет эти идеи основательной критике».

Здесь – это 1842 год – молодой Маркс выступает еще как типичный представитель принципа «частной собственности», который сливается в его глазах с принципом полной и безоговорочной «свободы личной инициативы» в любой сфере жизни – будь то материальное или духовное производство. Именно поэтому он и отвергает коммунизм как теоретическую доктрину, которая кажется ему реакционной попыткой гальванизировать «корпоративный принцип», идеал Платона.

Однако факт распространения коммунистических идей Маркс рассматривает как симптом, как теоретически наивную форму выражения вполне реальной коллизии, назревающей внутри социального организма передовых стран Европы, – в этом смысле он и расценивает коммунизм как «в высшей степени серьезный современный вопрос для Франции и Англии».

Что эта коллизия, бесспорно, существует, доказывает уже тот факт, что «Аугсбургская газета» использует слово «коммунизм» как бранное слово, как жупел. Позицию газеты Маркс характеризует так: «Она обращается в бегство перед лицом запутанных современных явлений и думает, что пыль, которую она при этом поднимает, равно как и бранные слова, которые она, убегая, со страху бормочет сквозь зубы, так же ослепляют и сбивают с толку непокладистое современное явление, как и покладистого читателя».

Для позиции Маркса чрезвычайно характерно здесь следующее признание: «Мы твердо убеждены, что по-настоящему опасны не практические опыты, а теоретическое обоснование коммунистических идей; ведь на практические опыты, если они будут массовыми, могут ответить пушками как только они станут опасными; идеи же, которые овладевают нашей мыслью, подчиняют себе наши убеждения и к которым разум приковывает нашу совесть, – это узы, из которых нельзя вырваться, не разорвав своего сердца, это демоны, которых человек может победить, лишь подчинившись им».

С идеями вообще нельзя расправиться ни пушками, ни бранными словами, с другой же стороны, неудачные практические опыты реализации идей еще вовсе не довод против самих этих идей. И если вам какие-то идеи не нравятся, то вы должны проанализировать ту реальную почву, на которой эти идеи возникают и распространяются, т.е. найти теоретическое разрешение той реальной коллизии, того реального конфликта, внутри которого они возникают. Покажите, каким образом можно удовлетворить ту напряженную социальную потребность, которая высказывает себя в виде этих идей. Тогда – и не раньше – исчезнут и антипатичные вам идеи…

В этом – суть позиции молодого Маркса. Это – позиция не коммуниста, не марксиста в позднейшем понимании этого слова. Это просто позиция трезвого и честного теоретика.

Именно поэтому Маркс в 1842 году и обращается не к формальному анализу современных ему коммунистических идей (они и в самом деле были довольно наивны) и не к критике практических опытов их реализации (эти опыты и в самом деле были довольно беспомощны), а к теоретическому анализу той реальной коллизии внутри социального организма, которая эти идеи порождала, к выяснению той реальной потребности, которая выражала себя в форме идеи утопического социализма и коммунизма…»

Вот так, товарищи марксисты – только так можно и должно подходить к анализу и критике общественных движений, даже если господствующая идеология частично «оседлала» и дискредитировала их.

Чем отличаются безумные крайности в течениях феминизма от столь же безумных крайностей в левом движении? В сущности — ничем, и то, и другое — крайности. Однако почему-то марксисты могут осознавать, что не всяк, называющийся коммунистом, действительно к коммунистам относится, а на других общественных движениях это понимание дает сбой. Что перестройку (внезапно) устраивали не действительные коммунисты и комсомольцы, а люди, “вступившие”, но использовавшие партию и комсомол для разрешения сугубо личных корыстных проблем. Почему же поведение отдельных людей, относящих себя к какому-либо общественному движению, служит марксистам основанием для дискредитации всего движения в целом?

Разве не говорилось классиками о том, что экономика — основа материальной жизни, но не она одна определяет ход истории..? Разве не выделены классиками различные стороны противостояния в обществе, проявившиеся в семье? Почему же вся эта целостность и совокупность игнорируется марксистами, а экономическая сторона абсолютизируется? Не потому ли, что не поняты действительный объем и глубина марксизма?

На данном этапе можно подвести итог рассмотрения того, каким должен был бы быть подход к рассмотрению феминизма и вычленить проблему со стороны субъекта критики феминизма.

Итак, критики феминизма в обсуждениях под указанными постами проявили поверхностное мышление, плохое понимание логически различных аспектов угнетения женщин в обществе, непонимание действительной связи причины и следствий в отношении возникновения и развития общественных движений, диалектики существующего гендерного разделения.

Говоря о диалектике, марксисты порой забывают и упускают из виду самые элементарные вещи, мысля совершенно не диалектично, более того – вульгарно и по обывательски.

Вот, например, проблема сексизма… Понятие не отражено ни в ФЭЕ, ни в БСЭ, поэтому обращаемся к тематическому источнику:

«Сексизм — мировоззрение, при котором утверждается неравное положение и разные права полов. Может проявляться ненавистью, недооценкой или предубеждением по отношению к представителям соответствующего пола в целом (мизогиния или мизандрия) либо стереотипизацией суждений по отношению к представителям соответствующего пола. Человек, придерживающийся идеологии сексизма, называется сексистом.

Следствием сексизма является половая дискриминация — дискриминация человека по признаку пола или гендерной идентичности. В обществе может быть представлен в виде системы стереотипов, официально закреплённых положений или даже идеологии.

Основным противником сексизма является феминизм и реализуемая феминистским движением борьба за равноправие, то есть эмансипацию…»

Так вот элементарным здесь является простая логика единства противоположностей – о чем речь? О том, что, приписывая какое-либо человеческое качество одному полу, неосознанно, но неминуемо, противоположность этого качества соотносится с другим полом, как мужчина является мужчиной только в соотнесении с женщиной.

Если женщинам присуща доброта, то мужчинам..? Однако, кто из марксистов возьмется доказывать, что мужчины «по природе» злы? Более того, какой марксист возьмется доказать, что злость или доброта (понятия из сферы духовной жизни общества) присущи индивидуумам “от рождения”, по половому признаку? И если женщина нежна – то мужчина.. груб? Но разве маленький мальчик, начиная свою жизнь в обществе, не нежен со своими родными? Не нуждается в ласке, как и ребенок женского пола? Если все дети плачут приблизительно одинаково в детстве, почему – слезливость и плаксивость – “женская черта”? Если женщины — “истерички”, то мужчины все флегматики? Ведь истерия – не черта характера, не женское заболевание, как считалось когда-то, а особенности психического состояния индивидуума. И уж кто-кто, а марксисты должны знать, что психическое здоровье индивидуума в обществе в большинстве случаев зависит от общественного устройства, уровня развития общества и положения индивидуума в нем.

Если марксисты отказываются признавать наличие сексизма и ЖВ как актуального вопроса современности, как совокупности двух различных видов угнетения — полового и классового, то им имеет смысл критически взглянуть на способ своего собственного мышления. Мы не собираемся ни на кого нападать с уничтожающей критикой, мы просто хотим напомнить о том, что самокритика и постоянное переосмысление своих собственных взглядов – это необходимое условие для саморазвития и познания.

Дело в том, что мышление – это, с точки зрения марксизма,

«продукт исторического развития общественной практики, особая, теоретическая форма человеческой деятельности, являющаяся дериватом («производной от») деятельности практической. Даже на той ступени развития, когда мышление приобретает относительную независимость, практика остается его основой и критерием его истинности…»

А язык – это

«система знаков, служащая средством человеческого общения, мышления и выражения. С помощью языка осуществляется познание мира, в языке объективируется самосознание личности. Язык является специфически социальным средством хранения и передачи информации, а также управления человеческим поведением…».

«Мы делаем свою историю сами, но, во-первых, мы делаем ее при весьма определенных предпосылках и условиях. Среди них экономические являются в конечном свете решающими. Но и политические условия и т.д., даже традиции, живущие в головах людей, играют известную роль, хотя и не решающую. Прусское государство возникло и развилось благодаря историческим и, в конечном счете, экономическим причинам. Но едва ли можно, не сделавшись педантом, утверждать, что среди множества мелких государств Северной Германии именно Бранденбург был предназначен для роли великой державы, в которой воплотились экономические различия, различия в языке, а со времени реформации и религиозные различия между севером и югом, причем это было предопределено именно только экономической необходимостью, а другие моменты не оказывали также влияния (главным образом то обстоятельство, что Бранденбург, благодаря обладанию Пруссией, был втянут в польские дела и через это в международные политические отношения, которые явились решающими также и при образовании могущества Австрийского дома). Едва ли удастся кому-нибудь, не сделавшись смешным, объяснить экономически существование каждого маленького немецкого государства в прошлом и в настоящее время или объяснить экономически происхождение верхне-немецких изменений гласных, которое разделяет Германию (в отношении диалекта) на две половины, что усиливается еще географически цепью гор от Судетов до Таунуса.» (Ф. Энгельс. Письмо И. Блоху 21/IX 1890 г. – К. Маркс и Ф. Энгельс. Письма, 375 – 376. 1932 г. // 37, 395.)

Нужно ли повторять, как важно для марксиста соотносить мышление, речь и практическую деятельность?

Когда марксист/ка читает пост, где высмеивается попытка женщины обратить внимание мужчины на использование слов, унижающих человеческое достоинство женщин (то самое «социальное средство хранения и передачи информации, а также управления человеческим поведением…»), и не испытывает при этом сомнений в правильности, нормальности ситуации, не считает необходимым критически осмыслить претензию и свое восприятие провокационного высказывания, это свидетельствует о том, что, признавая общественные проблемы, обозначенные марксизмом, на словах, на деле он/она их не признает.

Почему такой вывод?

Потому, что в данном случае марксист/ка отождествляет себя только с биологическим полом и реагирует на обывательском уровне, не осмысливая социальную самоидентификацию, привычное отношение, критично. Более того, он/она игнорирует тот факт, что так называемая «феминистка» смотрит тот же контент, что и он/а сам/а. Что женщина не совершала нападок на мужчину по половому признаку, или на его личность, нет — она обратилась к предполагаемому единомышленнику с предложением избегать унижающих боевых подруг словоформ. Однако весь контекст был проигнорирован полностью, а выделена была только попытка женщины призвать мужчину к отказу от сексистских словоформ, причем автоматически на женщину, независимо от ее позиционирования, был навешен ярлык «феминистка» — как заметила одна из действительных феминисток — сейчас любая женщина за попытку защитить свое человеческое достоинство автоматически причисляется к феминисткам.

А такая реакция говорит о том, что, рассуждая о преобразовании общества, себя самого/саму марксист/ка не воспринимает частью этого общества, которое необходимо менять. То есть, налицо и некритичное мышление, и отсутствие целостности понимания теории, и неустойчивость марксистского мышления как способа мыслить вообще.

Нам же необходимо стремиться к тому, чтобы как можно лучше и чаще мыслить именно так, как мыслили классики марксизма, стремиться к этому в самых привычных, повседневных ситуациях, потому что на самом деле нет ничего «обыденного», все, что есть в жизни людей – результат исторического развития общества со всеми его достоинствами и недостатками.

Почему столько внимания мы уделили именно этому столкновению взглядов? Потому, что этот вопрос на наш взгляд чрезвычайно актуален на сегодня. Огромная часть общества подвергается угнетению и при этом является могучим (несмотря на все устаревшие сексистские стереотипы) потенциальным союзником в коммунистическом движении.

Однако мы видим, что самая активная, зачастую — самая прогрессивная часть женщин, уже осознавших свою равноценность и свое естественное равноправие, которого женщину лишил исторический ход развития общества, подвергается остракизму и презрению со стороны мужской части коммунистического движения – разве не должно это вызывать справедливого негодования и порицания самым жесточайшим образом? Мы считаем, должно.

Марксисты должны не только критично воспринимать окружающий мир, но и самокритично – себя самих. В женщинах заключен невероятной мощи потенциал, который способен многократно преумножить и усилить коммунистическое движение, а для этого самые прогрессивные из них, социально активные и поддерживающие борьбу за коммунизм, требуют от мужчин лишь одного – чтобы мужчины – сторонники коммунизма прочитали и осмыслили то, о чем давно написали классики марксизма, чтобы мужчины марксисты признали лишь тот простой факт, что они принадлежат к тому самому мужскому полу, который был наделен властью над женским полом на протяжении многовековой истории, и мышление которого в силу этих исторических обстоятельств в отношении женщин сформировано именно на противопоставлении полов – практически все «общепризнанные» человеческие достоинства мужчин – это то, что было отнято человеческого у женщин. Однако принижая женщину, мужчина принижает себя – нельзя отнять человеческое у человека в обществе, не отнимая в итоге этого у себя самого.

А женщины-марксистки нуждаются в осознании своего (не как конкретного субъекта, а как индивидуума женского пола) действительного положения в обществе – не для противопоставления мужчинам, не для развязывания открытой войны полов, но для того, чтобы осознать свою действительную силу, чтобы оба пола могли воспринимать себя как равносильных, равноценных и вырабатывать стратегию совместной борьбы, основанной на взаимном уважении и действительном равноправии.

Добавим небольшое уточнение — говоря о «действительности» мы подразумеваем единство явления и сущности. Так вот язык марксиста должен являть его мышление, а истинность мышления (сущность) должна подтверждаться практикой — эта связь диалектична и неразрывна. Если марксист не признает этой связи — он не может считаться действительным марксистом.

Почему это важно? Потому что нельзя строить новый мир, не изживая старого мышления, старых проблем, и нельзя в одной сфере жизни мыслить по-новому, а в другой — по-старому, это неизбежно проявится в практике и будет тормозить движение вперед, уводить его в тупики побочных направлений.

Если марксисты достигли осознания иллюзорности старых представлений о мире в целом, об устройстве общества в экономике и политике, о зависимости надстройки от базиса — не свидетельство ли это того, что они уже стали мыслить иначе? Если марксист знает и всем рассказывает, что нет абстрактного государства, единства и т.п., а есть классовое общество и государство как инструмент правящего класса — на каком основании он может отказываться признавать необходимость смены мышления и в отношении ЖВ? Либо потому, что он не критично воспринимает себя самого, либо потому, что он просто плохо знаком с проблемой ЖВ, либо потому, что марксистом он только называется, но не собирается становиться им в действительности, продолжая мыслить как обыватель — классический пример революционирующего мелкого буржуа.

Однако шовинизм — это плохо и в отношении интернационализма, и в отношении полов для борьбы за коммунизм.

Заключение.

В завершение нам хотелось бы еще раз повторить, что мы не имеем намерения «нападать», «разносить в пух и прах» и вообще заниматься критикой ради критики и самоутверждения – мы призываем обратить внимание:

• на выявившиеся проблемы,
• на необходимость более тщательного и глубокого подхода к оценке общественных движений, какими бы дискредитированными они не казались на первый (и даже второй и третий) взгляд,
• на важность привлечения женщин в коммунистическое движение, на осознание того, что женщина в коммунистическом движении – это не «моральная поддержка мужчине», не «хранительница домашнего очага», «нежная», с различной «присущей» ей стереотипной чепухой, нет, женщина – такой же полноценный, смелый и стойкий боец что неоднократно доказывала вся история человечества, а особенно много ярких примеров приводит история революции и Великой отечественной войны, и воспринимать ее нужно именно так – на равных и с уважением Человека в ней,

• на то, как сами мы соотносим себя с обществом, полом, классом и т.д. и т.п….

Перед нами стоит множество труднейших задач, общество откатилось страшно далеко в прошлое, и мы считаем недопустимым тратить время на обывательщину в нашей деятельности — минимум доступной нам всем практики сегодня – это собственное образование и максимально логичное, убедительное просвещение других, привлечение людей к основательному изучению марксизма, но не “изучение ради изучения”, а изучение ради понимания того, как именно мы можем действовать здесь и сейчас в существующих условиях, не опираясь на цитаты и поступки, непосредственно относящиеся к историческому состоянию общества прошлого столетия, а научившись мыслить как мыслили те, первые, чтобы они не оказались и последними в предыстории человечества, изучать их логику мысли и соотносить ее с логикой действий.

Мы надеемся, что наше обращение не будет воспринято как попытка самоутверждения со стороны очередной «левой секты», а поможет кому-то взглянуть с другой стороны на привычный и кажущийся известным предмет (явление, процесс…).

Нашей целью не было стремление противопоставить себя другим сторонникам марксизма, и тем более мы не претендуем на «истину в последней инстанции», просто мы считаем, что в отношении марксистов к «женскому вопросу» на примере произошедших обсуждений обнаружились и социальные проблемы, давно и отчетливо обозначенные классиками, и пробелы в теоретической подготовке, а значит с ними необходимо бороться – ведь это наш общий, совместный интерес.